«Ну вот, – подумал Питер, – потекло дерьмо по трубам. Всем известно, что наличие паранойи – обязательное условие при приеме шпиков на работу, но это уже слишком».
– Это все я, – признался Редер. – Я молотком воспользовался. Конечно, не самым высокотехнологичным оборудованием, какое может под руку подвернуться, но, уверяю вас, очень действенным.
– Вы? – тупо переспросил Кларк. Во взгляде его читалась полная убежденность, что коммандер только что самым натуральным образом спятил.
Питер кивнул.
– Простите, сэр, а вас не затруднит рассказать мне, как вы это осуществили?
– Не затруднит, – отозвался Редер и все рассказал.
– Понимаю, – пробормотал Кларк, когда Питер закончил. Затем он оценивающе взглянул на коммандера. – Итак, вы ездили по поверхности пиратского корабля и долбали молотком его датчики. – Офицер контрразведки плотно сжал губы.
– Да, долбал. Причем именно молотком.
Питер вполне отдавал себе отчет в том, что Кларк сейчас прикидывает, что он от него скрывает и почему испытывает такую симпатию к Торговому Флоту. Какие зловредные планы были задуманы, какие безнравственные союзы заключены. Ясно было как белый день, что лейтенант не поверил ни единому слову из рассказа Питера.
– Благодарю вас, сэр, – внезапно сказал Кларк. Вставая, он забрал принесенный с собой блокнот. – Подождите минутку, сейчас кто-нибудь подойдет проводить вас обратно в вестибюль.
– Нет, лейтенант, мы еще не закончили, – ровным, негромким тоном произнес Редер – тоном, который достаточно ясно подразумевал: «Сядь, недоносок». – У меня есть еще несколько слов по существу дела. – «Хотя можешь не сомневаться, – подумал он, – что я тебе и письменный рапорт представлю». – У Торгового Флота есть веские основания испытывать раздражение к Космическому Отряду. Они там фактически безоружны. Для пиратов это что-то вроде игры, в которой никаких наказаний, а одни только призы. Сколько мы за последний месяц из-за этих пиратов судов потеряли? – властно спросил коммандер.
– Эта информация засекречена, – огрызнулся Кларк. Вид у него стал сильно озадаченный. Он явно не понимал, зачем Питер констатирует очевидное.
– Без торговли Содружеству крышка, – сказал Редер. – Если мы не намерены защищать то, за что мы воюем, зачем мы тогда вообще воюем? – Вопрос был, конечно, глупый, но он не зря его задавал. Когда имеешь дело с человеком тупым или рассеянным, считал Питер, порой глупый вопрос может его пробудить.
– У нас нет достаточного число кораблей и объемов горючего, – осторожно заметил Кларк. – Поэтому мы не в силах обеспечить конвоям более весомый эскорт. Мы делаем все, что можем.
– Не согласен, – возразил Питер. – Мы не можем послать больше кораблей – тут вы правы. Но у нас на складах есть неиспользованное оружие, мы натренировали орудийные расчеты, только и ожидающие назначения. Сколько антиводорода потребуется, чтобы обеспечить этими ресурсами грузовые корабли? – спросил он. – Если посылать конвои тяжеловооруженными, никакого эскорта может вообще не понадобиться.
Лицо у Кларка так просветлело, будто он только что усвоил, что дважды два – четыре. Он медленно кивнул.
– Пожалуй, здесь есть смысл, – согласился он.
«Вот дубина! – подумал Редер. – Конечно, есть».
– Вы в самом деле так считаете? – спросил он вслух, изображая неподдельное удивление.
– Да. Такой вариант мог бы сработать.
– Тогда я оставляю это дело целиком на ваше попечение. – «Черта с два, – мысленно добавил Питер, вставая и протягивая собеседнику руку. – Чем больше источников, откуда мысль будет услышана, тем вероятнее, что ее вообще услышат». И какие-либо амбиции здесь у него отсутствовали. Слава, завоеванная за штурвалом «спида», была ему дорога, такой победой человек мог гордиться. А вот победа в потешном бюрократическом поединке никакой славы не приносила. «Конечно, бюрократы могут раз в год собираться и какую-нибудь «золотую селезенку» вручать, – подумал он. – Но только не мне, Боже упаси».
– Да, сэр, – сказал Кларк, глаза его еще больше посуровели, а нижняя челюсть выдвинулась вперед. – Я сделаю все, что смогу.
Питер с улыбкой кивнул. «У меня такое чувство, – подумал он, – что твое «все» вполне может «почти ничем» оказаться».
Затем он позволил себе удовлетворенную улыбочку за спиной у лейтенанта и сел в ожидании своего эскорта.
По мере приближения к стыковочной площадке «Непобедимого» сердце Питера билось все быстрее. Он в очередной раз убрал со лба непослушный локон и в темпе осмотрел свою форму, убеждаясь, что она по-прежнему в идеальном порядке.
Питер досадовал на то, что ему не удалось толком рассмотреть свой новый корабль, пока «Африка» приближалась к станции. Но в то время поскорее упаковаться и приготовиться к высадке показалось ему важнее.
Теперь же он жаждал узнать, каков «Непобедимый» на вид. Питер рисовал его себе изящным и щеголеватым, словно бы предназначенным для атмосферных полетов. Он уже почти влюбился в свой новый корабль, а потому то, что перед ним в итоге предстало не роскошное судно, а просто дыра в стене станции со светящимся названием наверху, сильно его раздосадовало. И все же сердце его забилось еще сильнее. От одного лишь вида названия.
Питер легко соскочил с тележки, не успела она даже остановиться, схватил свой багаж и быстро подошел к старшине, что стоял на страже у стыковочной площадки.
Заметив на плечах у Питера погоны коммандера, молодой старшина энергично отдал ему честь. Питер с удовольствием ответил, видя в этом признак порядка и дисциплины на корабле. Затем он отдал старшине дискету со своим приказом, и тот сунул ее в ридер.