– Да-да, капитан-лейтенант, – с запинкой отозвался оператор «Непобедимого». Его молодой голос был так же напряжен, как и у нее. – Я передавал ваше донесение по инстанциям.
– Даю сигнатуры корпуса. Они ушли на активные датчики, – торопливо сообщила Сара, а затем нахмурилась. – Очень хитро замаскированные термальные сигнатуры, – пробормотала она.
Внезапно почти у нее под носом один из вражеских кораблей принялся вытряхиваться из окутывавшего его льда. По астрономическим стандартам это было совсем рядом; детекторы затуманились, когда кусочки льда полетели наружу, а водородная шуга сублимировалась в газ.
– Черт меня подери, – сквозь сжатые губы пробормотала Сара.
– Капитан-лейтенант?
– Тихо! Я занята!
«Псих» дернулся вбок, а затем поплыл в нулевом «жэ», когда пилот предпринял уклонный маневр и вырубил эмиссию. Боковая планка в голошлеме Сары вспыхнула красным; стрелок выбирал огневое решение.
– Отставить, Йот! – рявкнула Сара.
Все в разведывательной машине испугались и отреагировали именно так, как реагируют люди испуганные, но при этом отважные и тренированные, – они сосредоточились на поставленных перед ними задачах. Задачей Сары было скоординировать их действия. Однако оружие «психа» было просто хлопушкой по сравнению с тем, которое она отслеживала.
– Не думаю, что они могут нас видеть, – сказала Сара. «По крайней мере, пока», – мысленно добавила она.
Три пары глаз расширились от напряжения. Бортовой компьютер «психа» сложил воедино сведения, поступающие от корабельных датчиков, и представил визуальную картину происходящего. Энергия забила ключом, и прямо перед ними появился корабль. Отдельные части отливали зеленью – так компьютер указывал на свои сомнения, – однако общий контур был вполне отчетлив. Форма его сильно отличалось от молотка с двумя головками, характерного для кораблей Космической Команды, а также и для мокаков, поскольку их флотская архитектура в точности копировала архитектуру Содружества. Здесь же был с одной стороны сплющенный, а с другой выпуклый диск, подобный механистической версии панциря черепахи, с двумя кривыми остроконечными выступами, тянущимися вперед точно жвалы у насекомого. Восемь тяжелых ракетных установок окольцовывали его корму, а вся поверхность топорщилась от датчиков, пусковых труб, фокусирующих зеркал и лучевых направляющих механизмов для плазменных орудий.
– Судя по силовой установке, класс эсминцев, – пробормотала Сара. – Две тысячи тонн. Примерная классификация вооружения прилагается.
– Считать задание выполненным, сэр? – тревожно спросил пилот.
– Пока еще нет, – ответила она. – Но я хочу, чтобы вы дали сигнал всей остальной эскадрилье возвращаться на базу.
Вновь переключив свое внимание на блок датчиков, Сара аж вздрогнула.
– «Непобедимый», у нас тут три, четыре… шесть корветов класса эсминцев. Все во льду прятались. Подчеркиваю – именно внутри. До сих пор высвободился только один. Неизвестной конфигурации.
Тут Сара в ужасе затаила дыхание. Что-то еще билось в ледяном астероиде дальше по кольцу, барабаня по нему изнутри. В очень крупном ледяном астероиде. Она отважилась на активное сканирование; теперь они уже и сами испускали массу частиц, производя краткие, четко отмеренные залпы из своих орудий, высвобождаясь при этом из маскировочной неволи, но зато не принимая на себя губительную энергию.
– Они сопровождают очень крупный корабль, ориентировочно пятьдесят килотонн, данные указывают на… – Сара сделала быструю прикидку. Нейтринная сигнатура дала ей общую мощность; если взять грубый эквивалент эффективности двигателя, то соотношение мощности и массы давало… – Линейный крейсер. Повторяю, они сопровождают линейный крейсер. Неизвестной конфигурации. Компьютер соответствия не находит.
– Принято, капитан-лейтенант. Возвращайте ваших людей на базу.
– Принято, – отозвалась Сара. – А вот теперь задание можно считать выполненным, – сказала она пилоту. – Домой, Джеймс.
– Уже летим, сэр.
– Слава Богу! – с жаром прошептал стрелок.
На капитанском мостике «Непобедимого» слегка попахивало старым кофе. Жидкость в чашке, которую сжимал в руке Каверс, была горькой и маслянистой как вычищенные из выхлопной трубы остатки сгорания, но он все равно раз за разом ее потягивал.
– Как дела, майор? – спросил он десантника, который в настоящий момент пробирался по коридорам мокакской базы на плывущей под кораблем планете.
Голос майора Хаджи был жестким и напряженным, хотя его нашлемная камера не показывала никакой активности в коридоре, по которому он стремительно продвигался.
– Все идет как запланировано, сэр. Кое-где было отчаянное сопротивление, но в основном мы его уже подавили. Нам удалось захватить мокакские спиды и… – тут в его голос внезапно проскользнула веселость, – небольшую делегацию повиан.
– Повиан? – воскликнул Каверс.
– Так точно, сэр. – Хаджи повернулся вбок, и его камера нацелилась на четырех гигантских… нет, не то чтобы совсем насекомых. Насекомыми они людям только казались.
Цвета повиане были тускло-красного, со скудной растительностью и хитиновым панцирем из грубых чешуек. Восемь глаз образовывали ромбовидный узор на их лицах, тускло поблескивая в резком свете коридора подобно затянутым пеной прудам. От узких талий тянулись длинные и тонкие, увенчанные ядовитыми жалами хвосты. Концы гибких трубок, посредством которых они разговаривали, были закрыты, напоминая при этом сфинктеры.
«Возможно, я придаю этим чужакам человеческие качества, – подумал Каверс, – но мне кажется, вид у них сейчас не очень довольный». Вид у них также был абсолютно невозможный. Одно дело было знать, что они существуют в природе, но совсем другое – реально их видеть. Плавные движения их восьми «ног» просто завораживали. Где-то в затылке у Каверса упрямо сидела мысль, что повиане не существуют на самом деле, а лишь представляют собой какой-то блестящий спецэффект.