Наконец в зал заседаний торопливо вошел лейтенант, ничем не примечательный юнец с жесткими глазами и властными манерами.
«Для контрразведки – идеальный типаж», – подумал Редер.
– Извините, сэр, что пришлось вас задержать, – монотонно произнес лейтенант. – Я был занят.
«Ну да, конечно, – раздраженно подумал Питер. – Почему-то нельзя просто признаться, что ты все это время рапорт Холла и мои показания читал. Интересно, в контрразведке вообще любая откровенность под запретом?»
– А теперь мы, может быть, к делу перейдем? – предложил Редер, похищая у лейтенанта очередную реплику.
– Пожалуйста, обратите внимание на регистрирующий модуль в центре стола, сэр, – все так же монотонно продолжил лейтенант. – Говорит лейтенант Ч.М.О. Кларк, – объявил он, а затем назвал время и число.
На самом деле и то и другое автоматически отмечалось на записи, а следовательно, их совсем ни к чему было упоминать. «Храни меня Господь от педантов», – мысленно простонал Питер. Похоже, было в канцелярской работе что-то такое, что неизбежно привлекало туда людей, у которых, метафорически выражаясь, в заднице свербило. «И кстати говоря, – подумал Питер, – я уже давно заметил, что следует остерегаться того, кто себе вместо имени три инициала приписывает. Хотя вполне возможно, что эти инициалы у парня просто что-то очень тяжелое заменяют. Скажем, Чезлвит Мордекай Освальд. Если вдуматься, с подобным именем особого простора для маневра у тебя нет. Как, впрочем, и с кольцом Академии».
– Итак, коммандер, вы находились на борту грузового корабля «Африка», когда он был атакован бандитами, не так ли?
«Нет, – подумал Питер, – я с Леттой д'Амур на марсианском пляже кадриль танцевал».
– Да, – сказал он вслух. И добавил про себя: «О чем сожалею». Летта д'Амур была его любимой головидовой актрисой. Редер всегда мечтал с ней познакомиться, хотя ходили слухи, что в реальной жизни она всего лишь виртуальную реальность из себя представляет. Если это вообще можно реальностью назвать.
– Сколько их там было?
– Я видел пятерых, – сказал Редер.
– Гм. Видите ли, сэр, это очень важно. Мы перехватили замечание, сделанное одним из бандитов, касательно эффекта некого нового оружия, которое там использовалось.
Питер ухмыльнулся – просто удержаться не смог.
– Нового оружия? – переспросил он.
– Да, сэр. Он сказал, что оно ему, я цитирую, «все датчики запороло».
Питер рассмеялся. В таком аспекте это и впрямь было новое оружие. А в другом – тридцатитысячелетней давности.
– Ничего смешного, сэр. – Физиономия юнца посуровела. – Если компании Торгового Флота имеют в своем распоряжении некое неизвестное нам оружие и не желают вкладывать его в общие военные усилия, все это становится очень и очень серьезно.
– Вы предполагаете, они его могут против Космического Отряда употребить? – недоверчиво спросил Питер.
– Нет, сэр, конечно, нет. Но они могут его придерживать, а это, судя по всему, такое оружие, какое Космический Отряд наверняка смог бы использовать. Должен вам сказать, в Торговом Флоте в наш адрес много раздражения накопилось, – конфиденциально сообщил он. – И если она придерживают подобную жизненно важную информацию… – он аж подался вперед, – то это в лучшем случае безобразие. А в худшем… измена!
«Ну вот, – подумал Питер, – потекло дерьмо по трубам. Всем известно, что наличие паранойи – обязательное условие при приеме шпиков на работу, но это уже слишком».
– Это все я, – признался Редер. – Я молотком воспользовался. Конечно, не самым высокотехнологичным оборудованием, какое может под руку подвернуться, но, уверяю вас, очень действенным.
– Вы? – тупо переспросил Кларк. Во взгляде его читалась полная убежденность, что коммандер только что самым натуральным образом спятил.
Питер кивнул.
– Простите, сэр, а вас не затруднит рассказать мне, как вы это осуществили?
– Не затруднит, – отозвался Редер и все рассказал.
– Понимаю, – пробормотал Кларк, когда Питер закончил. Затем он оценивающе взглянул на коммандера. – Итак, вы ездили по поверхности пиратского корабля и долбали молотком его датчики. – Офицер контрразведки плотно сжал губы.
– Да, долбал. Причем именно молотком.