— Хорошо.
— Как тебе город? — снова задал вопрос мужчина, откинувшись на спинку кресла.
— Прохладный, — скучающе ответила я, смахивая невидимые пылинки с джемпера.
Он загадочно улыбнулся и покачал головой, чем искренне удивил меня. Я вопросительно вздернула брови и подозрительно прищурилась.
— Вижу, ты такая же немногословная, как и твоя мама, — усмехнувшись, бросил доктор.
Ох, как Тайлер заблуждался. Мои друзья точно не назвали бы меня немногословной. С незнакомыми людьми, а таковым являлся мистер Гудман, тяжело иду на контакт. Стоит привыкнуть к человеку, то меня с трудом удается заткнуть.
— Нет, я мало чем похожа на свою мать, — отрезала я, выпрямив спину.
Это чистая правда. Внешние данные достались мне от папы: темные волосы, удлиненное лицо, угольные ресницы, миндалевидные голубые глаза, полные губы бантиком, овальный подбородок и длинная шея. На мой взгляд, черты характера тоже были схожи с отцовскими.
От мамы мне передалась всего одна вещь, если это можно так называть. И эта особенность усложняет мне жизнь, и именно из-за нее я сейчас вынуждена сидеть в этом кабинете и беседовать с малознакомым человеком.
— Кстати, как поживает Николь? — он не прекращал допрос.
— Не знаю, — безразлично пожала плечами. — Я редко общаюсь с матерью.
— Но все же выполнила ее просьбу и приехала сюда, — подметил тот.
— Не могу отказать, когда меня просят о помощи.
— Доброе сердце? — хмыкнул доктор, изогнув губы в еле заметной улыбке.
Я проигнорировала услышанное, желая быстрее перейти к делу.
Хирург снова ухмыльнулся, обнажая ровный ряд зубов. Он замолчал, задумавшись о чем-то. Снова поправил воротник халата и смахнул волосы, спадающие на лоб.
Скрестила руки на груди в защитном жесте. Я чувствовала себя здесь некомфортно. Внезапно захотелось уйти. Сложно находиться в хорошем расположении духа, когда незнакомец не торопится объяснить причину моего приезда в такую даль.
— Мистер Гудман, мне пришлось отказаться от обучения в Париже, потому что мать умоляла меня прилететь в Оттаву и оказать вам помощь, — заявила я, сдерживая недовольство. — Можете, наконец, рассказать в подробностях, зачем я вам понадобилась?
Мужчина встрепенулся, положив мозолистые ладони на стол.
— Да, пора перейти к главному, — согласился он, поджав губы.
— Слушаю вас.
— Как я ранее говорил твоей матери, у меня сейчас сложная ситуация, — издалека начал доктор.
Сглотнув подступившую слюну, нервно сжала пальцами ткань черных штанов. Потребовалось немало усилий, чтобы унять волнение.
— Объясните теперь и мне, — попросила я.
— Вивьен, ты наверняка уже поняла… — он старался тщательно подбирать слова.
— Что?
— Я знаю о вашем семейном даре исцеления. Николь давно открыла мне этот секрет.
Опустила глаза в пол и прикусила губу, старательно игнорируя тяжелый взгляд мистера Гудмана.
— Он не семейный, — качнула головой. — Дар исцеления передается в нашем роду по женской линии. Этой способностью обладаю я, ну и моя мать.
— Ясно, — выдавил доктор.
— Мистер Гудман, для чего вы меня вызвали? — повторила, устало прикрывая веки.
— Несколько дней назад мой сын сорвался со скалы. Сейчас он в коме. Коллеги отчаянно борются за его жизнь, но я не уверен, что им удастся одержать победу. Надежда только на чудо.
Каждое слово давалось ему с большим трудом. Тайлер вмиг изменился: серые глаза потускнели, плечи поникли, выдавая его переживания с головой, натянутая улыбка мгновенно спала с бескровного лица.
— И, по-вашему, я и есть чудо? — неуверенно уточнила я.
Он сдержанно кивнул.
— Я попросил Николь о помощи, но она отказалась и предложила твою кандидатуру.
— Моя мама очень занятая женщина, — проворчала я, демонстративно закатывая глаза.
— Не ладишь с матерью? — полюбопытствовал мистер Гудман, одаривая меня заинтересованным взглядом холодных серых глаз.
А в этом он был прав.
Мы с мамой действительно на протяжении многих лет не можем найти общий язык. После болезненного развода с отцом она начала относиться ко мне не так тепло, как раньше. Мать все время твердила, что я слишком похожа на отца, и ее это раздражает. Возникали частые ссоры: мы громко кричали друг на друга, надоедая тем самым соседям, живущим сверху. В конце концов, я устала от этого и изъявила желание жить с отцом. Мама легко меня отпустила и даже помогла собрать чемоданы.
Спустя четыре года она встретила Дэниэла, нового мужа. Еще спустя год у них родился сын Патрик, с которым я общаюсь так же редко, как и с матерью.