Дворф уставился на свою собеседницу растерянным взглядом.
— Юная мисс… Либо вы пропустили хороший удар по голове, и я буду рад вам изготовить отличный шлем, либо вы меня держите за… Скажите, может я ослеп?
Дворф поднял перед собой кирасу и прямо через сквозную дыру в ней смотрел на Амелию.
— Это. Сквозное. Отверстие. Прямо через легкие, сердце, позвоночник, будь оно неладно. Я не знаю, какое чудовище нанесло этот удар, но могу предположить, что оружие было как минимум из орихалка, раз смогло пробить лунное железо… В любом случае, хозяин этого доспеха должен быть мертв.
Дворф посмотрел на разводящую руками зверодевушку, а затем многозначительно почесал свою бороду.
— Если только не начать пить залпом эликсиры не вынимая меч из груди… Внутренние органы начнут регенерировать, невзирая на инородное тело в них. Сердце продолжит биться и резать себя о лезвие снова и снова… Испытывая безумную боль. Такую, ради избавления от которой не грех и смерти возжелать в мольбах. И так до тех пор, пока какой-нибудь чертовски хороший магический лекарь наконец не приложит к исправлению ситуации свои руки.
Лицо дворфа практически побелело в виду чрезмерно богатой фантазии. Повитав в своих мыслях еще несколько секунд, он повернулся к зверодевушке с глазами полными надежды.
— Он… Он правда выжил? После… После такого?
В поисках разумных объяснений своего выживания при таких повреждениях Ксенос ломал голову всю дорогу от Торндарка до Аспера. Дворф же управился за полминуты. Вот что значит творческий человек с богатым воображением. Зверолюдка охотно взяла на вооружение его же версию и закивала головой.
— Дааа, Ксенос он такой. Стиснув зубы, терпел и превозмогааал… Целые сутки, ага.
Глаза дворфа налились блеском. Он до глубины души проникся невероятным мужеством и отвагой хозяина этих доспехов. Смитт сгреб в охапку весь поврежденный комплект и молча понес его в помещение мастерской. Вернувшись через несколько минут за прилавок, он серьезно посмотрел на зверодевушку.
— Я приложу весь свой талант и мастерство, чтобы починить этот доспех. Нет. Я его усовершенствую. Усиление нагрудника пластинами из адамантия подойдет лучше всего. Материал, конечно, редкий, но есть у меня парочка столичных должников. Они как раз будут в Аспере через пару-тройку дней. Госпожа Амелия, все будет готово в лучшем виде максимум через неделю. Даю бороду на отсечение или я не смогу больше называть себя дворфом.
Амелия лишь хлопала глазами, слушая загоревшегося странным энтузиазмом бородоча. Ее смутила лишь часть про дорогой и редкий адамантий.
— Эмм… Мистер Смитт, я не… Не уверена насчет того, будет ли нам по кармааану ваша…
//БДУММ//
Дворф внезапно ударил по прилавку своим массивным кулаком, чем заставил зверокошку замолчать и нервно сглотнуть.
— Ни слова больше, юная мисс. Для господина Ксеноса это не будет стоить ни единого медяка. Переживший и стойко перенесший столь ужасающие тяготы и страдания заслуживает носить подобающие его мужеству доспехи. Как истинный дворф, я буду гордиться тем, что такой человек носит на себе доспех, сделанный моими собственными руками.
Амелия поняла, что спорить тут уже бессмысленно, да и не за чем. Однако, видя подобный аттракцион невиданной щедрости, кошка решила попытать еще немного удачи на свой хвост.
— Ммм… Может в таааком случае и комплект кожаной брони для брааавой спутницы этого достойнейшего чело…
— Кхм. Для вас, мисс, сорок пять серебряных. Проходите в примерочную и переодевайтесь.
Слегка виляя хвостом, зверодевушка направилась в небольшое помещение с ширмой. Она хотя бы попыталась, но куда ей тягаться с ее превозмогавшим адскую боль и героически балансирующим на грани жизни и смерти напарником.
Глава 33. Когда дом зовет.
(Империя Кадоган, восточные равнины, город Аспер, гильдейский район)
В одном из гостиничных номеров постоялого двора Тихий Омут вели беседу рыжеволосая зверодевушка, фривольно распластавшаяся на кровати, и недвижимо сидящая за столом нежить. Амелия уже успела поведать напарнику все подробности своего утреннего визита в Отбитый Мизинец. Из ее рассказа Ксенос выделил два основных момента. Во-первых, он зря все это время ломал голову над объяснением своего выживания при сквозной дыре в нагруднике. Во-вторых, он на шару сэкономил уйму денег, чему был несказанно рад.