Ни сомнений, ни дел - только рваться, лететь в белизну.
Кто удержит меня кроме этого ясного неба,
Если я оступлюсь, испугаюсь и падать начну?
Ни движенья, что есть не полёт, и ни слова без песни!
Я пою Тебе, Небо! Держи меня крепко, держи!
Потому что я знаю: для Неба не может быть "если".
Потому что узнал: на земле не удержишь души.
Смерть Вторая
Приняла река
Приняла река самое дорогое -
любовь и шляпу.
Краденное солнце - для умных,
Дожди ноября - для растяпы.
Лучше б учиться в школе,
Продлевая стихами строчки
Мёртвых классиков, а не о воле
Кричать, надрывая глотки.
Лучше б играть в детсаде,
Не читать у костра ночного
Те слова, что умные дяди
Заплетают в узор Основы.
Лучше пить пиво в барах,
Не ходить по мостам... А впрочем,
Небо знает, что делать, право,
Что должно умереть той ночью.
Что украдено - то вернётся
К тем, кому оно - по закону,
А ноябрь дождём прольётся,
Чтоб Апрель получил корону.
Полешки одно к одному -
Самайна костром блажь
прогорела исправно.
Путём рыбы идёт ко дну
Пёстрый бисер игры.
в богоравность.
Дарующая Дождь
Вдоль дороги кресты, всё канавы да ямы,
Обвалились мосты, нивы встали бурьяном,
Говорят, что чума и война на пороге -
Гибнет наша страна, нас оставили боги.
А Она, видел я - встала чёрною тенью
Из кошмарного сна, из больного виденья,
Её очи как лёд, лик ужасен и гневен.
Она ждёт! Она ждёт! Знаки крови - на небе!
Её вдовий покров - он черней самой ночи.
Кто слыхал Её зов - прочь бежал со всей мочи.
И лишь я, как дурак, ниц упал перед Нею
И назвал Её: Мать! И смотрел, цепенея,
В ледяные глаза, целовал в корчах муки
Язвы, что покрывали костлявые руки...
... Но я видел Тебя в белых одеждах,
Но я видел Тебя поднимающей вежды,
В венце золотом, как созревшая рожь,
Тебя величали Дарующей Дождь!
Мать, - я звал, - обернись! Мать, о Мать! Я не верю,
Что под дланью Твоей - лишь клыкастые звери,
Что в очах - только лёд, Твоя воля - в разоре.
Мать, о Мать! Как нам быть? Как унять Твоё горе?
Ведь я видел Тебя в белых одеждах,
Ведь я видел Тебя поднимающей вежды,
В венце золотом, как созревшая рожь,
Тебя величали Дарующей Дождь!
Мать, - кричал я, - взгляни! Вот я здесь пред Тобою.
Не гони, не кляни, длань воздень над землёю,
Чтобы встала трава, чтоб расчистилось небо,
Чтобы детям Твоим - вдоволь масла и хлеба!
Ибо видел Тебя в белых одеждах,
Да, я видел Тебя поднимающей вежды,
В венце золотом, как созревшая рожь,
Тебя величали Дарующей Дождь!
Так стоял я пред Нею и плакал, и пел я,
Мародёры бледнели и хлопали двери,
Меркло чёрное солнце в окошке калеки.
Ждал: вот-вот улыбнётся... вот дрогнули веки...
Так мы с Ней и стояли. Так стали навеки...
А кровь мою к морю несут Её светлые реки.
Lifted Higher...
...Кровь мою к морю несут Её светлые реки.
Небо расчистилось, стал свинец туч белизной.
Стало костьми мира всё, что Ты сделал со мной,
Господи Боже, создавший МЕНЯ в человеке.
Здесь миновало всё то, чему верили мы.
Чёрное, как оказалось, является белым,
Цель возникает тогда, когда пущены стрелы,
Свет узнавать начинаешь, испробовав Тьмы...
Всё суета - храмы мысли, звериные стоны,
Шоки от прикосновенья и тысячи слов.
Здесь миновало что звали другие "Законом" -
Есть только Ты. Облачённая в Солнце Любовь.
Есть только Ты. Непохожа на маски икон,
Коими воры украсили нор своих штреки,
Ты взяла всё, во что в жизни я был так влюблён.
Это - конец. Пониманьем Тебя я сражён.
Кровь мою к морю несут Твои светлые реки.
ЧАСТЬ 7. ВЗВЕСЬ ОТ ЭЛИКСИРА
В погоне за цветом
...Сесть на рыжий троллейбус, невзирая на номер -
Лишь потому, что захотелось подобного яркого цвета,
Пусть он увезёт в неизвестные дали согласно маршруту,
Который чертили умные дяди не для тебя, -
То есть, ко всем чертям.
Сойти на жуткой окрайне,
Похожей на мглу Сайлент-Хилла,
И брести по колено в грязи,
Ища дорогу к своей остановке.
Так поступают художники,
О да, детка, так поступают художники.
Так можно одним лишь художникам -
Там, где другой сломит шею,
Они найдут образ, что ляжет в основу шедевра.
Уединение Солнца
Ещё с рожденья знал: кому
На Свет идти, кому - во Тьму,
Мне - в сумерках. Быть Светом
Для тех, кто светел, и быть Тьмой
Для тех, кто выбрал путь иной:
Стакан наполовину... Я об этом.
И также знал всегда: кому
Найдётся пара по уму,
Кому по сердцу. Мне же - не найдётся.
Кому - толпой, кому - вдвоём,
Мне - одному за окоём
Идти, лететь, сгорать -
Уединеньем Солнца.
"Несчастье" - скажете? Ну, пусть.
Несчастлив не бывает Путь,
Но дал обет - не спорить.
Кому он - шут, кому - дурак -
Тот опрометчивый чудак,
Танцующий над Бездной... -
Это ль горе?..
Искусство
Нет гнёзд для бескрылых, не сыщешь вершин средь степей.
Пусть те, кто их видел, в законы возводят распутство.
А мы - лишь жульё по вокзалам, нам - только искусство.
Пусть в пальцах блестит серебро, но ты блеску - не верь!
Луна - как монета, но ей не оплатишь ночлег.
А розы - как кровь, только ими не купишь расплату...
Мы ходим по небу в ночи, и мы очень богаты.
Мы ведаем то, в чём проштрафился Вещий Олег.
Хей-хо! Она ждёт. Видит взор все извивы пути.
Свернулась на милых костях, сулит крылья в тумане...
Маневр не удался. Жульё мы, и снова обманем,
А крылья? Но змею по Древу - удобней ползти.
Перевёрнутая колесница
Колесница в кювете - занесло Фаэтона.
Заигрался до смерти, жжёт до боли корона,
А хотелось - на небо, а хотелось - без правил,
Гнать коней, тискать Гебу и солнышком править...
Слишком быстрые кони. Слишком яркое солнце.
Колесница ложится перевёрнутой осью.
Ну а солнце... Восходит: такая работа!
Чтобы было всё видно. Во время ремонта.
Ода восьмёрке кубков
Восемь кубков пылятся на кухне.
Кто уйдёт покорять Эвересты?
Расточительный ужин протухнет.
Тянет гнилью от тёплого места.
Пусть укажет минздрав группу крови:
Нет, не скоро вернуться с победой.
Восемь кубков до дна - за любови! -
Кому выпить со мной напоследок?
Словно брешь на столе опустелом -
Не хватает? Чего? Трудно вспомнить?
Восемь кубков оставьте мне смело -