Все это и многое другое занимало мой мозг в ранние утренние часы, когда пробуждался к жизни наш мирок. Наклонясь, я дотягивался до своих ботинок (они стояли у противоположной от Джо стороны гамака) и по очереди вытряхивал их, как и надо ежит бесстрашному исследователю, после чего втискивал в них ноги, отчего ботинки погружались еще на два-три сантиметра в прибывающую с каждым днем грязь.
— Мне бы сгущенки в кашу, Освальд,—попросил я н это утро.— И не больше одной-двух пчел, если от них еще пахнет медом.
— Будет сделано, мистер Хеймиш, сию минуту. Что-то сегодня с костром нелады.
— А когда у вас были лады? — пробурчал я.—Вам бы сюда Баден-Пауэлла на недельку, чтобы он вас поучил.
— А кто это?—спросил необычайно разговорчивый доя индейцев Освальд (тот самый коренастый нШроко-1ицый крепыш, что шел вместе со мной до лагеря 5).
— Был такой тип... Он смог бы развести костер даже под водопадом Кайетур... Но еще больше прославился | другой мужик, по имени Прометей. Он первым укра^ огонь у миссионеров, и они здорово разозлились на него, даже приковали к горе вроде Рораймы, и он висел там тридцать тысяч лет, и гарпии ели его печень. В конце концов его освободил один силач, вроде мистера Дона.
— Не верь ни единому слову этого человека,— предостерег Освальда Нил, подходя с крышкой от котелка за своей порцией.—Он просто хочет выманить у тебя побольше овсянки.
— Зеро Дельта, Зеро Дельта...
Это Чам налаживал связь, чтобы передать свежие данные о нашем продвижении и срочный запрос Нила: когда будет вертолет, поскольку группа Би-би-си осталась почти совсем без пленки? Мы уже управились с завтраком—по две столовые ложки овсянки на брата,—когда Чам подошел к Адриану и доложил, что с вертолетом «что-то не в порядке». Нил скрипнул зуба-ми, но ничего не сказал. Подозреваю, он боялся открыть рот в эту минуту, чтобы ярость не выплесну-лась через край. Разойдясь по хижинам, мы смотрели, 1 как дождь нещадно хлещет землю, превращая ее в грязную жижу, а мирный ручей, которым мы любовались, когда пришли сюда, становится беснующимся , потоком.
В четыре часа поступило не совсем неожиданное для меня известие: вертолет вышел из строя, и неизвестно, когда будут получены запасные части.
Пожалуй, именно в этот момент мы осознали до конца всю серьезность нашего положения. Несколько слов, принятых по радио Чамом, угрожали срывом экспедиции, о которой Адриан мечтал два десятка лет и в осуществление которой каждый из нас вложил свои силы и* способности. Дождь, грязь, нараставшая в последние несколько дней общая депрессия и теперь ко всему этому листок бумаги с принятой Чамом вестью... Нил поднял руки вверх над головой —жест утопающего, который уходит под воду в третий раз. Наше Эльдорадо рушилось на глазах. Адриан молча удалился в свою хижину и сел на ящик с аптечкой.
Я стоял под кухонным навесом, осаждаемый дымом от костра (в кино его никогда не видно). В лесу звучала обычная какофония писков и свистов. Гора над нами продолжала вырабатывать облака, подобно машине, производящей сахарную вату; с северо-запада наплывали косые завесы дождя.
Адриан позвал меня. Я вошел, пригибая голову, под брезент и сел на гамак Айзека.
— Леймиш,—начал Адриан, и в голосе его звучала твердая решимость.—Нам следует обсудить тактические вопросы. Я знаю, что с продовольствием совсем плохо и что киносъемки почти прекратились из-за отсутствия пленки. Остается только одно: мы с Айзеком и еще несколько индейцев должны вернуться в Маиурапаи и забрать там провиант, пленку и горное снаряжение. Айзек пройдет по селениям и попробует нанять еще носильщиков.
— Но до Маиурапаи порядочный конец,—возразил я, не представляя себе, как он в шестьдесят один год одолеет путь до реки Како и обратно.—Это сколько времени уйдет...
— Не так уж много, Хеймиш. Мы уже обсудили это с Айзеком. Если выйти на тропу у Паиквы, которую Джон Стритли, Айзек и я проложили в апреле, можно обернуться за неделю. И я сегодня же закажу но радио продукты из Джорджтауна. Мой брат все закупит, как только получит радиограмму, а Боб Фернандес спустится в Джорджтаун и заберет купленное
— Но ведь лес между нами и Паиквой совсем не исследован?
— Это верно,—ответил Адриан.—Но я уверен, что мы справимся. Понимаешь, мне кажется, что тут мы пройдем намного быстрее. Когда в апреле мы с Джоном шли вверх вдоль Паиквы, то стали пробиваться в сторону Рораймы не там, где надо, — слишком высоко поднялись. А нижняя часть тропы в полном порядке.
Чувствовалось, что Адриану нелегко нести такую нагрузку. Он привык водить в дебри Гайаны маленькие экспедиции, которые почти всецело обходились продуктами, закупаемыми в индейских селениях; во всяком случае, ему надо было считаться лишь с нуждами нескольких опытных путешественников. Нынешняя экспедиция, эта огромная медлительная многоножка, выросла больше чем вдвое против того, что представлялось ему поначалу. Мы слишком много требовали от него. Сколько времени и сил пришлось потратить