Мы с Джо радовались, что снова двигаемся, и с любопытством ожидали встречи со слизистым лесом.
Первый гребешок, хоть и оброс кустарником, был достаточно острым, и мы остановились, чтобы передохнуть и подождать отставших товарищей. В просветах между облаками открывался вид над влажным лесом назад, в сторону Маиурапаи. Величественные древовидные папоротники с похожими на рыбьи ребра длинными перистыми листьями напомнили мне западное побережье Южного острова Новой Зеландии. Алекс первым вышел на прогалину, где мы наслаждались; порывами свежего ветерка. Он сильно устал и осунулся. Несомненно, наша экспедиция была для него кулинарным кошмаром: все виды провианта, какие мы несли с собой, вызывали у него только отвращение, да и не так велик был выбор! Поест рису и запьет чаем из пальмовых листьев; когда же на нашу долю выпа- | дало по ложке сахарного песка, он посыпал им редкие зернышки риса, творя некое подобие пудинга.
Затем появился Гордон. Как и Алекс, он носил синюю походную панаму, из тех, что я купил по дешевке в Лондоне на распродаже военного снаряжения. Кго синяя рубашка была, как всегда, чистой; к тренировочным брюкам защитного цвета пристало лишь несколько пятнышек грязи. На плече висел магнитофон, а микрофон он держал в руках, как столяр дер^ жит рубанок, когда хочет очистить его от стружек. Алекс нежно прижимал к себе свой «Эклер».
— А где дружище? — осведомился я.
— Пробивается через страшные трясины недалеко отсюда,—ответил Гордон.
— Похоже, вы тут сможете снять хорошие кадры из серии «На тропе», — заметил Джо.— Света вроде бы хватает?
— В каком-нибудь другом месте я ответил бы отрицательно,—отозвался Алекс.—Но для здешних мест, пожалуй, сойдет. Небо только на девять десятых закрыто тучами.
Мы медленно двинулись дальше, зная, что в компании с индейцами 11ил не потеряется. Поскольку Алекс намеревался использовать на этом этапе часть своих драгоценных запасов пленки, было ясно, что переход до лагеря 7 будет не из самых быстрых. С изменением местности наконец-то пошли интересные виды. Мы словно перелистывали экологический фотоальбом: что ни шаг—новая картина. Я представлял себе, как туго пришлось первому отряду, который прокладывал путь на этом гребешке. Мы то и дело обходили поросшие кустарником крутые скалы, а в одном месте пришлось совершить длинный двойной траверс нправо; встречались мокрые и грязные камины. Деревья были увешаны мхом и лишайником, начисто закрывавшими обзор. Да и что мы могли увидеть, когда нас, будто влажный дым, плотным покрывалом окутывали плотные облака!..
На этом участке можно было наглядно изучать индейскую технику строительства мостов. Поперек крутых скальных склонов были уложены горизонтально тонкие <тволы, опирающиеся на деревья. Мостики были узко-патые, но вполне надежные, кое-где с перилами из лиан, нередко напоминающих узором змею.
Мы шли сквозь сырой туман. Здешний лес метко назвали Облачным, но мы переименовали его в Сопливый, и это название вполне оправдалось при первом же нашем физическом контакте с вездесущей слизью, которая липла к рукам и приставала к одежде. Казалось, деревья густо смазаны солидолом.
— Эй, Джо, погляди на эту сосульку!—было моей первой слабоумной реакцией.
Тут же я сообразил, что ночью не было ничего похожего на мороз. Но на ветке и впрямь висело прозрачное, как желатин, подобие сосульки. Здесь состоялась наша первая встреча с кустиками кувшиноч-, ника Heliamphora nutans; кувшинчики на конце длинных усиков были раскрыты кверху, словно клювы голодных птенцов, готовые поглотить капли дождя или опрометчивых насекомых.
Крутизна склона вынуждала нас держаться за ветки низеньких деревьев самого причудливого вида. Меня поразила ветка, которая образовала петлю диаметром около сорока сантиметров, после чего она тянулась прямо еще на два-три метра. Алекс снимал вовсю, а мы с Джо вели себя словно дети в игрушечной лавке. Или как в китайском магазинчике в Сан-Франциско, где мы с ним провели однажды несколько часов, изучая волшебные головоломки и игральные наборы Востока.
Этот склон был явно перенаселен, и растения отчаянно боролись за лучшую позицию. Из листовых влагалищ цветущих только раз в жизни похожих на ананас пышных бромелий почти на метр поднимались напоминающие душистый горошек пузырчатки. Здесь же росли осока и печеночник, а еще причудливые деревца с листьями, напоминающими ненадутую футбольную камеру. Впервые после Маиурапаи мы наслажда-, лись ощущением воли и простора. Над частоколом! низкорослых Bonnetia открывался вид на влажный лес! внизу, когда расступались облака, а они расступались | все чаще. Похоже было, что мы выбираемся из их; плена.