Девушка прижалась лбом к холодному стеклу и прислушалась. В квартире было тихо настолько, что ей невольно думалось, будто она способна услышать сейчас биение собственного сердца. Самое время придумать план, как отсюда уйти. Сначала нужно понять, сколько у неё есть времени. Мари вроде пытается с ней подружиться. Но зачем? Если хочет её продать, то было бы проще держать, как первый покупатель. Если использовать, то как? Неужели спасение от оголодавшей шавки Мари так впечатлило, что она хочет личного телохранителя. Нет, тоже мало смысла. В смертельно опасные дела их наманикюренные ручки точно не влезают. Неужели влюбилась? Вот это уже серьёзно. Подыграть ей не выйдет. Валькирия поморщилась. Ничего, кроме отвращения и раздражения, эта девушка в ней не вызывает. Значит, нужно выяснить как можно больше информации и действовать. Может, даже получится завербовать кого-то. Вот как с конюхом… Конюх! Валькирия сжала кулаки. Ну, пусть он ей попадётся и живым не уйдёт. Хитрый ублюдок так ловко провел её. А она, как идиотка, из одной ловушки в другую. От размышлений Валькирию отвлек тихий шум. Тяжелое шлепанье босых ног, открытие и закрытие двери, зашумела вода. Валькирия, осторожно ступая, ушла в выделенную ей комнату и бесшумно закрыла за собой дверь.
Ева стояла во дворе лагеря на зарядке вместе с другими ученицами. На подмостках, у всех на виду, стояла одна из вожатых и показывала упражнения. Впереди выстроились самые маленькие — пятиклассницы, за ними — старшие классы, в конце — выпускницы и те, кто учится по спецкурсу. Ева никак не могла привыкнуть к своим однокурсницам. Большинство из них были здоровенными, с развитой мускулатурой, и чувствовали себя уверенно, где угодно, будь то поле боя, заплыв в неспокойной воде и даже на высоте. При воспоминании о переправе через овраг по канату Еве становилось не по себе. Высота казалась убийственной, каменистая земля внизу так и притягивала взгляд, и даже страховка не добавляла уверенности.
Та же Лерка, несмотря на свою худобу, играючи преодолела весь путь, да ещё и устроила борьбу на руках с одной из подруг, ожидая, пока переберутся остальные.
Ева на миг оглянулась на рассвет и решилась.
Астрид приняла кружку какао из рук Лагерты и уставилась на вьющийся над напитком пар. Кухня окрасилась в алый.
— Трудный предстоит день, — вздохнула Лагерта, садясь напротив.
— Справимся, — Астрид улыбнулась ей, с тревогой смотря на подругу. Осунувшееся лицо той выражало полное безразличие. После исчезновения Торунн глава Фрей не знала покоя.
— Не могу поверить, — Лагерта отпила свой кофе.
— Всегда справлялись. Тебе нужно отдохнуть, — ответила Астрид, мягко беря руку Лагерты.
— Нельзя. Меня просто не поймут, — Лагерта чуть сжала пальцы девушки и покачала головой.
— Поймут. А те, кто не поймёт… Ну, черт, у всех есть враги, даже у святых, — Астрид усмехнулась.
— Ты же знаешь, какая сейчас ситуация. Я просто не могу рисковать своим положением, она только и ждёт удобного момента.
Лица обеих сразу помрачнели.
— Все жительницы знают тебя, мы живём в одном городе. Они видят тебя каждый день и видят, сколько ты всего делаешь для них, — Астрид и не думала сдаваться, пытаясь доказать свою правоту. — Ну, а она кто? Половина о ней даже не знает. Сидит там и командует своими. Силой отнять власть ей не удастся, все воительницы на нашей стороне…
— Да, до сегодняшнего собрания.
Астрид только вздохнула. Лагерта отпустила руку и, отставив недопитое кофе, ушла в спальню. Начинался новый день.
Мари с Валькирией завтракали на кухне. Домработница бесшумно удалилась, накрыв на стол, а девушка долго наблюдала за своей гостьей и решилась спросить прямо.
— Ожидала увидеть тебя более весёлой.
Валькирия нехотя посмотрела на неё.
— Мне не даёт покоя моё прошлое. Точнее, то, что я его никак не вспомню.
— Да ладно, вспомнишь. Может, хочешь к врачу?
— Ну, а вдруг я и правда в розыске, и меня ищут и не нашли лишь потому, что я всё время была… взаперти.
— Может и ищут, — Мари пожала плечами. — А может и нет. Вдруг это шанс на новую жизнь?
Валькирия грохнула кулаками об стол.
— Ты не представляешь, каково это, не знать даже собственного имени!
Мари вздрогнула и отодвинулась со всем стулом.
— Давай спокойнее.
— Мне необходимо знать! Я так не могу.
— Хорошо, я помогу тебе. А ты взамен кое-что сделаешь для меня.
Валькирия подозрительно посмотрела на собеседницу, и та широко улыбнулась.
— Сначала скажи, что сделать.
— О, а я думала, ты согласна на всё ради своей мечты.
Валькирия только поморщилась.
— За идиотку меня не держи.
— Ох, ладно-ладно, — Мари рассмеялась. — Я пока подумаю над этим.
Лика с аппетитом уплетала свежие булочки и бросала косые взгляды на сестру, которая, словно специально, ехала по всем ямам и кочкам. С заднего сиденья Гунхильда буркнула что-то.
— А?! — в один голос спросили сёстры.
Предводительница отпила чай из стаканчика, не отрывая глаз от телефона, и повторила громче.
— Сейчас обсуждают запрет на участие наших дев в военных конфликтах.
— Где это? — зевнула Ника и потерла глаз, тряхнула головой и снова уставилась на дорогу.
— У нас, сестрёнка. Разумеется, у нас, — ответила Лика и сразу же недовольно надулась. — Ну, и где теперь нам показывать нашу доблесть?!
— Например, в защите нашего города. —
Гунхильда пожала плечами и задумалась. Судя по её помрачневшему лицу, мысли пришли печальные.
— А, что, опять?! — Ника передернула плечами и быстро переглянулась с сестрой.
— Ну, логично. Мы так с ними и не разобрались, — покивала Лика и довольно улыбнулась.
— Ты умрёшь молодой, — предрекла Ника, осуждающе качая головой.
— Да какая разница, если попаду в Сагверден.
— А если не успеешь стать достойной?
— Значит, погибну героически.
— Я тебе погибну! — рука схватила её сзади за шею, крепко сжала и потрясла. — Обеим запрещено умирать, пока не познаете все прелести старости! Ясно?
— Так точно, — пискнула Лика, пытаясь вывернуться из хватки.
— Ага, — усмехнулась Ника и крепче сжала руль.
— Хорошо, — Гунхильда отпустила девушку и откинулась на сиденье. — Сейчас ещё три километра проедь, или съезд найдём, или кто останется… Прямо в ворота лезть не будем. Пройдём по лесу и осмотримся, а там по обстоятельствам.
Гунхильда отложила телефон, вытащила из кобуры пистолет и, проверив магазин, вернула его назад.
— Ника, где спрей, маскирующий запах? Я точно помню, что покупала его в охотничьем магазине.
— Где-то в этой сумке.
Гунхильда открыла упомянутую сумку и, немного порывшись, достала баллончик.
Лика шла вслед за Гунхильдой через лесные заросли и постоянно оглядывалась.
— Подозрительно тихо как-то, — шепнула Лика и поёжилась.
Гунхильда кивнула и резко остановилась.
— Мы близко, — она ткнула пальцем в землю.
Лика посмотрела туда. Не говоря ни слова, она вытащила пистолет, хмыкнула и сделала пару кадров на телефон.
Гунхильда расстегнула куртку, облегчая доступ к пистолету, и пошла дальше. С осторожностью они вошли в заросли орешника. Прямо за кустом была глубокая яма.
Гунхильда заглянула в неё и остолбенела.
— Что там? — Лика выглянула из-за спины предводительницы и, зажав рот обеими руками, отшатнулась.
— Это не Торунн, — с заметным облегчением выдохнула Гунхильда, уже спокойно разглядывая раздутый труп и ползающих по нему змей. — Надеюсь, не встретимся с тем, кто это с ней сделал.
Гунхильда передернула плечами и обернулась к Лике. Та стояла на коленях, упираясь руками в землю, изо всех сил пытаясь удержать содержимое желудка.
— Думаешь, она одна из рабынь? — спросила Гунхильда, пытаясь помочь подруге отвлечься.