— Откуда в тебе столько сентиментальности, — закатил глаза мечник, но всё же решил не убивать орка.
Только вот секундным замешательством воспользовался сам зеленокожий, который до этого лежал уж слишком неподвижно. И только когда Игарсион случайно посмотрел в пустые глаза орка, стала понятна причина бездействия врага. Защитник леса не отрубился и не потерял сознания, он покинул своё физическое тело и призывал духов. Зеленокожий оказался шаманом и не самым слабым.
Мечник едва успел поставить блок духовным клинком, который явился по одному лишь зову. Однако один из невидимых обычному глазу врагов успел оставить глубокий порез на лице. Ещё бы чуть-чуть и удар пришёлся бы прямо в шею.
— Ах ты, дрянь, — прошипел странник преисподней, так же выходя из своего физического тела.
И что самое интересное, физическое тело Игарсиона не осело тут же мешком на землю, а обнажило новое оружие. Странник преисподней был в двух местах одновременно, в физическом мире он защищался от атак, а его ментальное тело сражалось вне материального мира, и не в мире духов, а в проекции физического, который является магам при использовании магического зрения.
Обычно волшебники не способно прибывать сразу в двух местах, однако большинство архимагов в той или иной степени могут повторить такой трюк. Приём крайне сложный, эффективность его не однозначна. Да, маг получает возможность фактически делать в два раза большей ударов, физическое тело проливает кровь, а ментальное разрубает энергоканалы противника. Фактически против одного врага будут сражаться двое.
Только вот думать приходиться тоже за двоих, пока ты сосредоточился на атаках своего ментального тела, физическое уже может пропустить удар или наоборот, исход всё равно одинаково плачевен. Так что подобный навык можно назвать крайне ситуативным.
Бой с призванными духами закончился довольно быстро, противник был слишком слаб. Стоило мечнику призвать своего фамильяра, как огненный змей разорвал всех врагов, чьи тушки после смерти материализовались в груды мяса. В живых остался лишь орк, которого мечник лишил энергии, тем самым вырубив.
— Надеюсь ты рада, — раздражённо бросил Игарсион Фире, которая едва успела опомниться. — Чёрт, вот же дрянь, этот удар ещё и повредил ментальное тело. Заживать будет долго.
— У меня есть бальзам… — виновато предложила эльфийка, но мечник лишь отмахнулся.
— Просто в следующий раз не мешай мне делать то, что требуется.
На это Фира лишь прикусила язык и молча начала обрабатывать рану. Своего мнения эльфийка также не изменила. Поступать правильно всегда сложнее, но разве это может служить оправданием?
Артиос вновь стоял среди столь знакомого луга. Внешне он ничем не отличался от любых других, такая же зелёная трава, такие же милые полевые цветы с мягким и спокойным окрасом. Однако в мире духов внешний вид нельзя назвать основным, как и в физическом. Наполнение здесь полностью отличалось. Артиос легко мог отличить это место от любого другого.
— Ты изменился, — тихо произнес едва не позабытый голос. — Сколько времени прошло? Хотела бы я сказать, но мир духов не знает такого слова как время. Время придумали смертные, чтобы ориентироваться в их недолгом пути.
— Почти двадцать пять лет.
— Да, целое человеческое поколение успело смениться, однако у лесных границ я слышу всё те же слова. А сердца юношей в броне всё так же чтят одного человека. Они не видели его, но умирают с его именем на устах. Грустно, но в то же время прекрасно, ведь в их смертной жизни появилось нечто большее чем утоление низменных потребностей и собственных эгоистичных амбиций. Не так ли Артиос?
— Не понимаю к чему ты клонишь, Азалия, — нахмурился тёмный маг. — Я уже давно не тот, кем был раньше. Меня больше не интересуют деньги или власть.
— Теперь тебе нужна сила.
— Она лишь инструмент, но не конечная цель.
— Да, все так говорят перед своим падением. Раньше ты был лучше.
— Лучше? Я был безвольным слабаком, который никогда не мог завершить начатое. Я боялся, пресмыкался ради брошенной кости, мечтая о дне, когда всё измениться. Теперь же я сам вершу свою судьбу.
— Нет, раньше ты хотел измениться и у тебя это почти получилось, — грустно улыбнулась дриада, садясь на свою крошечную полянку. — Поэтому я и помогала тебе, видя в тебе надежду. Теперь же…
— Теперь же я принял себя таким какой я есть. Не мне нужно меняться, а миру, который прогнил до основания. Я лишь результат этой паршивой системы.
— Эрхом… — тихо произнесла Азалия: ей понадобилось время, чтобы увидеть имя, всё же сил у неё было крайне мало. — Ищущий всегда что-то находит, а идущий всегда куда-то приходит. Но куда идёшь ты?