Провел с ними процедуры; ушла опухлость на лицах, а синяки за день или два рассосутся. Во взглядах ребят читалась благодарность. Лечить до конца я их не стал, народу много, а помочь надо хоть немного, но большинству.
И так я шел от шалаша к шалашу. Картина встречи была почти одинакова, ребята были насторожены и смотрели с опаской. Некоторые отказались от моей помощи. Это их дело, их решение, каждый сам себе хозяин, мы люди вольные.
С каждой новой процедурой оказания помощи контролировать силу становилось сложнее, а именно, направлять к поврежденному участку.
И усталость наваливалась на плечи, а внутри ощущалось сосущее чувство пустоты.
Половине ребят в лагере я смог помочь, а остальных решил оставить на вечер в надежде, что мне станет легче, и силы вернутся.
Выбравшись из очередного шалаша, я наткнулся на одного из парней, которому помог сегодня.
— Яромир, тебя там наставник зовет!
— О как. И где он?
— У шатра своего, и он, похоже, сердит. И еще я там Иловая видел, рожа вся побитая и опухшая, да и еще с ним эти… как ты их вчера назвал, — парень призадумался, — а, хвостики, ха-ха, ты верно сказал, вечно с ним таскаются, тоже стоят побитые. Ха-ха, а ты молодец, быстро с ним справился.
— Пойдем к наставнику сходим, раз он зовет.
Возле шатра наставника собралась интересная компания: Иловай со своими прихвостнями, пара парней, которые отказались от моей помощи. И, соответственно, сам наставник Валуй, одетый в свиту[6]; она была не нова и поношена, а цвет, который раньше привлекал внимание, поблек, от былого желтого остался еле уловимый песочный. Руки он держал на поясе и поглаживал рукоять ножа. На левой руке у него отсутствовал мизинец. Рассказывают, что он его еще в молодости потерял на охоте на кабана.
Борода была аккуратно подрезана, а голова повязана полоской ткани, и волосы убраны назад.
Судя по взгляду, Валуй явно недоволен.
При моем приближении голоса начали стихать, а Иловай и вовсе старался на меня не смотреть.
— Здравствуй, Яромир, тут сказывают, что людей лечил, словно родич твой — волхв Рознег.
— Здравствуйте, наставник, то правда, применял свой дар для лечения.
— О, — протянул наставник и даже посветлел лицом.
— Тогда вылечи его, — и ткнул пальцем в Иловая с опухшим и синим лицом, а его глаза были словно щели. Он баюкал руку со сломанными пальцами, торчащими в разные стороны.
Валуй — далеко не самый приятный человек, добротой совсем не отличается, и возражать ему я бы поостерегся, чревато будет. Однако в этой ситуации мне придётся это сделать: во-первых, не для того я Иловаю пальцы ломал, чтобы потом лечить, а во-вторых, сейчас я уставший и вряд ли смогу это сделать, да даже будучи полным сил, я, думаю, не справился бы. Ну а в-третьих, банально не хочу, я бы ему еще что-нибудь лучше сломал.
— Нет, наставник Валуй, — я опустил взгляд себе под ноги.
— Что-что ты сказал, я не расслышал? — наставник приблизился ко мне.
— Нет, наставник Валуй, я не буду ему помогать.
— Ах ты, щенок, перечить вздумал?
Начав поднимать взгляд, я увидел летящий в меня кулак. В голове же успела промелькнуть мысль:
«Ожидаемо.»
От удара меня откинуло на ближайшее дерево, где я благополучно шваркнулся головой, а после в глазах потемнело.
Пришел в себя в шалаше. Ребята сидели возле выхода и что-то обсуждали. Голова немного кружилась и побаливала, хорошо прилетело. Немного полежал, и мне полегчало, я начал выбираться из шалаша.
Выбравшись, ощутил голод, да и пить хотелось. Еще бы: взглянув на небо сквозь просвет в ветвях, понял, что скоро вечереть будет. Видимо, у меня сегодня оздоровительное голодание.
— Как ты, Яромир? — поинтересовался Гостивит.
— Да нормально, — хорошо мне от Валуя прилетело.
— Это да, ребята говорили, что аж до дерева улетел, так он тебя ударил. — Дален подскочил и начал размахивать руками.
— Ты чем думал, когда с ним пререкаться начал? — прилетел вопрос от Гостивита.
Не успел я начать говорить, как влез Дален.
— А что он по-твоему должен был сделать? Помочь Иловаю, а после обнять и братом назвать?
— Ну нет, — смутился Гостивит.
— Ну нет, — передразнил Дален, — все правильно Яромир сделал, все правильно.
— А чем все закончилось-то, и кто меня принес? — отвлек я ребят от зарождающейся перепалки.
— После того, как тебя Валуй ударил, он поругался насчет того, какие дерзкие щенки пошли и старшим все время перечат, после вместе с Иловаем ушли, а тебя Тихомир с Любомиром принесли. Мы и не знали, что случилось, пока они все не рассказали.
6
Предмет одежды, что то напоминающее рубаху, но из более плотной ткани, могли носить как на голое тело так и поверх рубахи.