Со временем Ира У. привыкла к своей новой работе и к ней вернулась способность быстрее ходить. У нее высвободилось время, и тогда она отправилась искать свою первую любовь. Казалось бы, первой любовью Иры У. должен был быть ее собственный муж, с которым она училась в одном классе, а первые три года даже сидела за одной партой. Но это было не так. Первой любовью Иры У. был высокий красивый мальчик, лица которого она уже давно не помнила. Однажды на школьном новогоднем вечере она протанцевала с ним три танца. Потом он проводил ее домой, и они еще немного постояли у ее подъезда. “В следующий раз… — дерзко подумала Ира У. — я его поцелую…”
Но следующего раза так и не случилось. Больше они не виделись. Но она долго помнила то особенное тепло, которое шло от него к ней, и ту радость, которую испытывала она, когда он стоял рядом. Ей хотелось испытать это еще раз, убедиться, что так бывает на свете. Это бывает! И когда прошло несколько месяцев, а он ей так и не позвонил, она стала ходить к школе, в которой он учился, и прогуливаться под окнами… Последний раз она сделала это за три дня до того, как поехала в загс со своим будущим мужем.
…Прошло столько лет, но Ире У. казалось, что если она его встретит, то узнает сразу. Не по чертам лица, не по имени или фамилии, а по лишь ей понятному и ощутимому трепетанию души. Ира У. часами ходила по Городу, по паркам, площадям и бульварам, в толпе и даже заглядывала в окна домов, где за обманчивым уютом абажуров и занавесок (как хорошо она это знала сама!) проходила тайная, личная жизнь каждого.
Иногда Ира У. уставала, и именно в этот момент ей казалось, что цель ее близка, что еще вот-вот — и она его встретит — свою первую любовь, и тогда, превозмогая усталость, она все шла и шла дальше…
Возвратившись после своего очередного хождения по Городу, Ира У. обнаружила, что у нее совершенно мокрые ноги. Ира У. удивилась немного, потому что дождя в этот день не было. Батареи, как всегда летом, были отключены, и она всю ночь сушила свои туфли у рефлектора.
То же самое она обнаружила и на следующий день — мокрые туфли и мокрые ноги. Мокрыми были и туфли дочери.
Ира У. была хозяйственной, основательной женщиной. Она тут же пошла в магазин и купила резиновые ботики — себе и дочери. Она была первой, через две недели из магазинов исчезла резиновая обувь. Исчезли даже гигантские мужские сапоги для охоты и рыболовства.
Поделкова, очень внимательно относившаяся к себе и своему здоровью, сначала решила, что у нее просто потеют ноги и это, конечно, связано с какой-нибудь болезнью. Она тут же отправилась к врачу, но врач, ее старая знакомая, тут же вытащила из-под стола ноги и показала ей свои совершенно мокрые ступни.
И тут все заметили, что влагой переполнен воздух, она протекала, казалось, из самой земли и уже начинала проникать в дома, медленно, пятнами сырости, замшелости и слизи поднимаясь вверх по стенам… Обострились ревматизмы, артрозы, артриты, остеохондрозы, тонзиллиты и многочисленные респираторные заболевания.
Зента проснулась глубокой ночью, она почувствовала это по особенной темноте за окнами, по какому-то оцепенению в теле. Она включила настольную лампу — часы показывали пятнадцать минут третьего. Где-то внизу хрипло закашлял отставник-майор. Зента вспомнила, как целый день точно так же кашляла Нина Лапсердак, и она сказала ей с раздражением, что надо не кашлять, а идти к врачу. На что Нина Лапсердак ответила, что в поликлиниках сейчас очереди — и ее очередь только через неделю.
Какое-то время Зента лежала без движения. От простыни и одеяла несло сыростью, влагой, и даже немного пахло тиной. Зента прислушалась к далекому кашлю и подумала, что если и она заболеет, может сорваться ее отпуск на море. До отпуска оставалась всего пара недель.
Последние дни она проводила в каких-то бесконечных праздниках, презентациях и увеселениях. Отмечалось множество крупных, мелких и просто каких-то событий. Часто, что ’ там за событие, она и не знала. Просто что-то отмечалось. И с праздника на праздник переезжали, переходили, переползали и перебирались одни и те же люди, одни и те же лица, одни и те же улыбки… Д., В., Красильников, О-нок, Лепешник, Свешников, М-ин, Васенькин, Васкопян, художница Коркина, совершенно вездесущая Поделкова, лилипут Никодимов и художник Вася У., который с вечно обиженным лицом всегда оказывался недалеко от Зенты.
Как раз вчера один такой праздник проходил в Центральном парке на дощатом помосте. С Зентой долго и покровительственно беседовал Д., которого как раз накануне Зента видела по телевизору. По телевизору же, отвечая на вопросы телезрителей, озабоченных этой влажностью и обрушившимися на них заболеваниями, Д. говорил, что трудности отмечаются, но что все идет “по плану”. Что ’ идет “по плану” — болезни или борьба с этими болезнями, наступление воды или борьба с этим наступлением, — Зента так и не поняла. Ей даже показалось, что этого не понимал сам Д. Разносили бутерброды и шампанское. Откуда-то сбоку на Зенту глядел ревнивый и злой глаз художника Васи У., а откуда-то снизу немного влюбленно смотрел на нее лилипут Никодимов.