Девушки обрадовались. Пусть уже немного оставалось до деревни, но и это расстояние надо преодолеть. А ног они уже не чувствовали. Натерлись волдыри, которые уже начинали лопаться, превращаясь в болючие мозоли. Марина и Эльвира по очереди залезли в кабину и сели на приступочку за сидением тракториста. Тракторист же вылез, закинул в кабину сумки, потом залез сам обратно и сел на свое сидение.
- Кстати, - мужчина обернулся к девушкам. – Меня Вовиком зовут, Владимиром, то есть, - он снова широко улыбнулся. – А вас как, красавишны?
- Марина.
- Эльвира.
- Ух, ты, имечко красивое прям! Эх, девчонки, ну красота вдвойне. Если б не моя Лизка.., - Вовик залихватски подмигнул сестрам и в воздухе сжал кулак. Девушки, хоть и измученно, но улыбнулись в ответ. Все-таки мужское внимание, даже мимолетное, всегда приятно. Потом мотор снова заработал, кабина затряслась, и трактор размеренно побрел в сторону деревни между полей.
Вовик довез девушек прямо до дома бабы Дуси. Он достал сумки, помог вылезти из кабины сестрам. Потом, поцеловав им руки, со смущенной улыбкой, снова сел в кабину трактора и поехал дальше, уже до дома. По улицам в это время: уже почти в девять часов вечера, гнали коров. Со дворов, по ходу движения стада, выходили женщины, подростки, забирали из стада своих кормилиц и загоняли их в стайки, чтобы там Зорьки и Ночки поделились с ними теплым полезным молоком, впитавшим целебную силу трав, Родной Земли.
Марина и Эльвира, чуть ли не волоча свои ненавистные уже сумки, через деревянную калитку, окрашенную в желтый и синий цвета, зашли во двор бабушкиного дома. От калитки до крыльца с резными столбиками, вела дорожка из бетонных плит, чисто подметенная. Столбики и край навеса над крыльцом был увит стеблями декоративного винограда. Стены дома, свеже-выбеленные, сияли своей чистотой. За стеклами окон виднелись кружевнее занавески, на подоконниках – горшки с геранью, алоэ, живым деревом. В кухонном окне горел свет. Навстречу сестрам из дому, как могла быстрее, вышла баба Дуся. Вид у нее был крайне встревоженный. Увидев своих внучек, она начала сразу и плакать, и смеяться.
- Ой, внученьки мои, - она по очереди обнимала и расцеловывала Марину и Эльвиру. – Ой, а я уже боялась, что не увижу вас. Отец давал телеграмму, что сегодня должны вы приехать. А я как узнала, что автобус-то не ходит, и что вы, получается, пешком через лес пойдете – так перепугалась! А вас все нет и нет… Подумала: ну все, заблудились, собиралась искать вас, думала, кого бы с собой взять? А то куда уж мне, старой, по лесу одно-то бродить!
- Бабусечка, - Марина нежно обняла бабушку и поцеловала ее в щеку. – Мы же вдвоем, не пропали бы, к тому же я знаю, как в лесу ночевать. А теперь мы здесь.
Баба Дуся обняла Эльвиру, а потом спохватилась:
- Ой, что ж это я, старая, на пороге вас, ангелочки мои, держу! Пойдемте в дом!
Девушки, волоча за собой сумки, зашли в дом. Эльвира бывала у бабушки очень редко, плохо помнила детали обстановки. Марина же видела, что ничего с последнего раза, когда она была у бабушки, не изменилось. Все те же тканые дорожки на выкрашенном полу, те же кружевные занавески, старенькая, но добротная мебель, и, предмет зависти коллекционеров антиквариата и винтажных вещей, - часы с маятником и кукушкой. Сумки девушки перенесли в спаленку, где обычно находились, когда гостили. В спальне у стен, друг напротив друга, стояли две кровати с панцирной сеткой. Вместо матрасов на кроватях лежали перины. Постельное белье было свежим, выглаженным, белоснежным. Поверх постель была застелена льняными плотными покрывалами, на подушках – кружевные накидушки. Также в спальне был шкаф для одежды, комод, над которым, на стене, висело зеркало в деревянной резной раме. Створки окна были распахнуты, на проем был натянут тюль, защищающий дом от нашествия летучих кровососов. Бабушка залюбовалась на своих внучек, потом снова спохватилась:
-Так, девоньки, бегом в баню, как раз Петрушка, сосед помог мне, растопил, там еще тепло, может, даже жарко. Сейчас вам полотенца дам, - бабушка ушла в соседнюю комнату, потом вскоре вернулась и вручила Марине и Эльвире полотенца. Девушки достали из своих сумок халаты и направились в баню.
В бане, действительно, было еще жарковато, даже пар исходил от камней, если плеснуть на них воды. Сестры нашли в небольшом тазике запаренные травы. Марина зачерпнула ароматного отвара и плеснула на камни. Влага зашипела, баня наполнилась пьянящим ароматом душицы, тысячелистника и еще каких-то трав, собранных бабушкой и Мариной еще прошлым летом. Марина растянулась на полке, позволяя целебному пару проникнуть в ее измученное тело. Эльвира села на лавку рядом с полком. Он не очень хорошо переносила жару, банный пар. Но в баню все равно ходить любила. Сестры в основном молчали – настолько они были уставшие, что и разговаривать не хотелось. Потом, смыв дорожную пыль и усталость с тела, они вернулись в дом. Бабушка суетилась на кухне, накрывая на стол. Девушки были настолько измученными своими дорожными приключениями, что не хотелось есть. Они, однако, с удовольствием выпили травяного чаю с медом. Они наперебой рассказывали бабушке про их путешествие, про поход через лес, про чудесную полянку с живительным родником. Баба Дуся, с улыбкой, умиленно глядя, слушала своих внучек. Про тот родник она вспомнила: