- Это я, мистер сыщик! - сказал он. - Видел, как ты дрался вчера. Ты можешь лучше, но все равно годишься. Когда-нибудь тотализатор в боксе узаконят. А пока джентльмену приходится устраивать небольшую симпатичную потасовку тайком. Впрочем, подожди минуточку.
Внезапно он легко, как кошка, несмотря на свой вес, подошел к окну и внимательно посмотрел вниз на улицу.
- Этот старый Филеас Белч, будь он проклят! Приставил ко мне человека, и тот ходит за мной по пятам несколько месяцев. И двух проклятых лакеев, одного за другим, чтобы они тайком вскрывали мои письма. Я даже сломал одному из них спину... - Сэр Жервас снова оглушительно захохотал. - Все это ерунда!
Холмс, казалось, изменился в лице, но через мгновение, когда сэр Жервас, отвернувшись от окна, швырнул на кушетку мешок с деньгами, он снова был холоден и невозмутим.
- Держи денежки, скотленд-ярдовец. У меня их хватает. Теперь слушай. Через три месяца мы устроим тебе матч с Джемом Гарликом - Бристольским сокрушителем. Подведешь - шкуру спущу. Потрафишь - буду тебе покровительствовать. Если на ринг выйдет неизвестный парень вроде тебя, я могу сделать ставки восемь к одному.
- Насколько я понимаю, сэр Жервас, - сказал Холмс, - вы хотите, чтобы я дрался на ринге, как профессиональный боксер?
- Ты разве не скотленд-ярдовец? Понимаешь английский язык?
- Когда говорят на нем, то понимаю.
- Это что, шутка? Так вот это - тоже!
Тяжелый кулак со свистом описал дугу, которая прошла - как это и было задумано - в дюйме от носа моего друга. Холмс даже не моргнул глазом. Сэр Жервас снова затрясся от смеха.
- Следи за своими манерами, мистер сыщик, когда говоришь с джентльменом. Я мог бы сложить тебя вдвое, даже если бы у тебя не болела нога, будь я проклят!
Мисс Элеонора Бэкстер, побледнев, сдавленно крикнула и, казалось, хотела вжаться в стену.
- Сэр Жервас! - вступился я. - Будьте добры воздержаться от оскорбительных выражений в присутствии дамы.
Наш гость мгновенно повернулся и нагло смерил меня взглядом с головы до ног. - Это кто? Уотсон? Костоправ?
Он подошел ко мне.
- Ты понимаешь что-нибудь в боксе?
- Нет, - сказал я. - То есть немного.
- Тогда смотри, как бы тебе не преподали урок, - отрезал сэр Жервас и захохотал снова. - Дама? Какая дама?
При виде мисс Бэкстер он, казалось, несколько смутился, но затем воззрился на нее как заправский сердцеед.
- Не дама, костоправ. А очаровательная малютка, будь я проклят.
- Сэр Жервас, - сказал я, - вы предупреждены в последний раз.
- Подождите, Уотсон, - послышался спокойный голос Шерлока Холмса. - Вы должны простить сэра Жерваса Дарлингтона. Он, наверное, еще не оправился после посещения музея восковых фигур мадам Топин. Ведь это было всего три дня назад.
В наступившей тишине можно было услышать потрескивание угля в камине. Но наш гость был не из пугливых.
- Ты, я вижу, заправский скотленд-ярдовец! - усмехнулся он. - Кто тебе сказал, что я был у мадам Топин три дня назад?
- Никто. Но это ясно следует из фактов, которыми я располагаю. Такой визит выглядел вполне невинно, не так ли? Он не мог вызвать подозрения у тех, кто следил за вами. Например, у человека, нанятого известным любителем спорта сэром Филеасом Белчем. А он не хочет, чтобы вам удалось выиграть еще одно состояние, снова получив тайную информацию, как это произошло на дерби в прошлом году.
- Меня это не интересует!
- Неужели? А я уверен, что при ваших спортивных наклонностях вы должны интересоваться картами.
- Картами?
- Игральными картами, - невозмутимо пояснил Холмс, вынув несколько карт из кармана халата и развернув их веером. - Вот этими девятью картами.
- Что все это значит, черт возьми?
- Очень существенно, сэр Жервас, что случайный посетитель зала ужасов, проходя мимо сцены карточной игры, может увидеть карты в руке одной из восковых фигур. Для этого достаточно одного, вполне невинного взгляда.
Однажды ночью с этими картами была проделана странная манипуляция. Карты в руке "молодого джентльмена" остались нетронутыми. Об этом говорит пыль, которая их покрывает. Кто-то вынул несколько карт из руки так называемого "старого злодея", бросил их под стол, а потом добавил четыре карты не менее чем из двух новых колод. Для чего же это было сделано?. Нет, дело не в том, что кто-то захотел подшутить, создать видимость азартной игры восковых фигур. Если бы автор проделки думал об этом, он передвинул бы и бутафорские монеты. Но монеты остались на месте. Ответ прост и очевиден. В английском алфавите двадцать шесть букв. Если двадцать шесть умножить на два, получится пятьдесят два. Это - число карт в колоде. Если каждой букве будет соответствовать какая-нибудь карта, то нетрудно составить крайне несложный шифр... Сэр Дарлингтон засмеялся пронзительным металлическим смехом.
- Шифр, - Презрительно повторил он, трогая красной рукой рубин на своем галстуке. - Что это такое, о чем болтает этот дурак?
- Который, однако, можно легко раскрыть, - продолжал Холмс, - если послание, состоящее всего из девяти букв, содержит двойное "е" или двойное "с". Давайте предположим, что бубновый валет обозначает букву "с", а туз треф - букву "е".
- Холмс, - прервал я своего друга. - Может быть, это интуиция. Но не логика! Почему вы считаете, что в сообщении должны быть эти буквы?
- Потому что я уже знаю само сообщение. Вы сами сказали.
- Я?
- Да, вы, Уотсон. Если эти карты обозначают буквы, которые я назвал, мы имеем двойное "е" в первой половине слова и двойное "с" на конце. Как мы видим, слово должно начинаться с буквы "с", а перед двойным "с" в конце есть еще одно "е". Не требуется особой хитрости, чтобы получить слово "Скеернесс".
- Но какое, черт возьми, отношение имеет "Скеернесс"... - начал я.
- Если говорить о географии, вы найдете его в устье Темзы, - прервал меня Холмс. - Но, кроме того, как вы сказали мне, это - имя лошади лорда Хоува. Эта лошадь заявлена для участия в скачках на приз, хотя, по вашим словам, на нее особенно не рассчитывают. Но если эту лошадь вы тренировали в глубочайшей тайне, как другого неожиданного победителя, вроде Леди Бенгала...
- .
То любой игрок, - досказал я, - который смог бы выведать тайну и поставил бы на эту лошадь, сорвал бы колоссальный куш!