— Вещи не всегда то, что кажутся... — словно сам себе заметил король. — И тогда полезно различать, где настоящее, а где — так себе...
— Прошу прощения, Ваше Величество, но сюда меня привели вполне определенные стремления. Как говорится в остальном мире: у Вас товар — у Нас купец!
— Хм-м-м... И что же Вы желаете предложить мне? Или — спрошу корректнее: что Вы желаете получить от меня в качестве... м-м-м... оплаты?
— Вы даже не интересуетесь, что я за товар предлагаю? — удивился девил.
— А что Вы можете предложить? Думаю — то же, что и остальной народ Вашего роду-племени: услуги. Разнообразные и без дефектов, с гарантией, так ведь обычно Вы рекламируете свой бизнес?
— Поразительно! Вы очень даже неплохо осведомлены, Ваше Величество... Позволю себе спросить Вас: а чем Вы вообще занимаетесь? Чтобы понять круг Ваших, э-э-э, интересов?!
— Я коллекционер.
— И что же Ваше Величество коллекционирует?
— Души.
Ответ был прост, но именно он чуть не заставил Саттариса вздрогнуть. Почти не соображая, что делает, бедняга чуть не перекрестился, чтобы испариться отсюда по аварийным каналам... Но — внешне он остался совершенно спокоен, ни одна жилка не дрогнула на лице...
— В таком случае мы с Вами, Ваше Величество, коллеги, так сказать?
— Почти, но не более. Вы ведь, помнится, коллекционируете души живых существ, так ведь?
— Ну разумеется, а как же ина...
— Я же, — не дослушал его король, — собираю любые души, достойные собирания... Вы посмотрите, сколько тут вещей, в которые вложены души! В одни — авторы-творцы вкладывали душу, когда изготовляли. Другие одухотворились в общении со своими хозяевами... Третьи — так и задумывались... Так что души живых — это лишь крохотный участочек моей огромной коллекции! А есть и совершенно уникальнейшие экземпляры!
С этими словами король взял с полки тонкий острый клинок ослепительной черноты, с узорной кожаной рукоятью и медной гардой с кольцом-клинколомом.
— Вы даже не представляете себе, — улыбнулся толстяк, — сколько душ содержится в этом клинке! Он пил даже души богов!
— Увы — сейчас они бесполезны... — резонно заметил девил. — Он не отдаст их никому...
— Ну почему же, почему же... — пожал плечами король. — Можно легко выпустить их... Достаточно раскрыть вот это кольцо... И все эти души пойдут в Ваше распоряжение, если Вы окажете мне одну услугу...
— Какую же?
— Экий Вы нетерпеливый, юноша... Сперва присмотритесь, приценитесь, подумайте, что в оплату взять захотите... Коллекция у меня богатая: сюда попадают все вещи, которые утеряны в миру или считаются погибшими. Все они здесь, лежат и дожидаются своего часа, когда в мир вернуться... Видите -вот Кубок, замечательная вещь работы Курумо. Где-то на полках и Чаша его валяется... Вон — Гронд, а вот — Гронд-младший работы Ронгара. Этот небольшой кулончик — Лестница. Да Вы сами смотрите! Выбирайте! Можете даже руками потрогать: это Вам не музей!
Говоря все это, король время от времени брал то один, то другой предмет своей пухленькой рукой, затянутой в тонкую серую плюшевую перчатку. Словно торговец, что нахваливает свой товар в лавке, при том стараясь не брать ценные вещи голыми пальцами, чтобы не испортить их вид.
— А вот...
— Погодите минуточку... А вот этот берет с пером... Он мне кажется очень знакомым!..
— Ну разумеется, разумеется! Это дядюшки Вашего, Мефистофеля! А главное — что в нем! Видите — целых две души! И дядюшка Ваш, и этот алхимик-философ... как его там... имя не помню...
— Как Вам удалось?!
— Элементарно, мой друг! Просто элементарно! Этот... который... ну... а, вспомнил — Фаустус! Так вот, он не прошел Суда Божьего: конклав Архангелов зарубил ему визу в Рай из-за занятий алхимией и сотрудничеством с Мефисто, а в ад ему путь был закрыт постановлением Бога от более раннего числа... Вот и попал он прямехо ко мне! А дядюшка Ваш завис из-за другой непонятки: он-то проиграл исключительно пари с богом, причем проигрыш был расценен всевышним как главенствующий по сравнению с буквой контракта. А это нарушило условия самого контракта и создало двусмысленность положения... И вот он у меня!.. Я положил их вместе: теперь у них будет много времени, чтобы побеседовать, кто прав и кто виноват... Попросите одного из них выпустить?
— Не-а! Дядюшка мне родственник, но конкурентов в бизнесе я не люблю!
— Я так и думал...
— А тот серый камень на третьей полке... Рядышком с тремя шариками...
— А, пустячок! Серое Кладбище для какого-то ответвления покалеченного Хаоса. Просто удивительно, как некоторые могли считать эту безделушку драгоценностью... А рядом с ним — это три луны того мира, где покалечили Хаос... Я их по просьбе Паладайна заменил на луну Альтераана, что валялась в запасниках... Невыгодный обмен: ни убытка, ни прибыли... Кстати, пройдем в следующий зал. Как Вам Кладбище кораблей?
Огромный зал, огромней ангаров Звездных Рейнжеров, был уставлен морскими, воздушными и космическими кораблями самых разнообразнейших конструкций... Медная обшивка, дюралевые бока, пласталевая броня, нейтритовый панцирь, звонкий борт из дариальского дерева... Порой трудно было понять, какой стихии принадлежит то или иное судно. Вот — парусник с причальной иглой планетарного рейсера и звонкими золотыми парусами, прикорнул между фрегатом и каравеллой. Неподалеку — странный гибрид корпуса лодки и торчащих вверх мачт с короткими вертолетными винтами в три ряда. Рядом — нечто подобное, но еще и с перепончатыми стрекозиными крыльями-веслами. Над ними — помятый бок спиралодиска... Диски, тарелки, чечевицы, паруса, винты, крылья, кили, стабилизаторы, шасси и причальные иглы, лыжи и гребные колеса... И среди этого великолепия — тусклая огромная черная тварь, похожая на помесь спрута и паука, словно свалившаяся из ночных кошмаров. Порой по глубокой черноте пробегают багровые сполохи и сиреневое сияние...
— Это... тоже корабль? — шепотом спросил девил.
— В некотором роде... — равнодушно ответил король. — Это твой тезка в некотором роде: Саттар. Он мне сам себя продал, в обмен на покой... Так что я обеспечиваю ему тут абсолютный покой, чтобы никто его не тревожил, а взамен — имею в своей коллекции самого Короля Неодухотворенности! Круто?
— Кручее некуда... — Саттарис был просто ошеломлен. — И он навсегда твой?
— Зачем же навсегда? До тех самых пор, пока ему не придет время вновь появиться в мире... Тогда я его выпущу туда... Точнее — вытолкаю туда, потому что ему тут очень уж нравится!
— Он... слышит нас?
— Он спит. Я бы не советовал тебе будить его... Душу он все равно тебе не продаст... Кстати — посмотри, кто там рядышком, на красном песочке...
На кирпичного цвета песке лежало три таких же "саттара", но помельче размером.
— Дети?
— Чьи?! Саттаровы?! Не смешите меня! У Бездуховности не бывает детей! Это — младшие мамбеты, в некоторых древних цивилизациях их называют иначе: Тени. Они не урожденные мамбеты, а потерявшие одухотворение древние Корабли. Когда люди затеют раскопки на Марсе — я верну их туда обратно, и кто-то неосторожно войдет внутрь них, внеся витальную силу своей одухотворенности. И они вновь оживут... А пока пусть поваляются тут, чтобы не простыли бы на марсианской прохладе...
— Так Тени вернутся?
— А как же!
За Корабельным залом были и другие, но Саттарис вернулся в первый зал.
— Спасибо, Ваше Величество, но я уже увидел достаточно, чтобы выбирать... Так в чем будет Ваше предложение?
— Элементарно, друг мой! Вы отправляетесь в один мир и покупаете там у одного человека его душу. На любой срок. А я в ответ предложу Вам столько душ, сколько Ваша душа пожелает! Кстати — как Вам каламбурчик-с?
— Ничего, очаровательно... А что за планета?
— Земля.
— Земля?! Надеюсь, душу покупать предстоит не у философа?!
— О-о-о, понимаю Ваши эмоции. После Фаустуса Вы философов не любите... Успокою: Вы купите душу одного музыканта. Живет он, правда, в те же времена, что и Фаустус, и даже в примерно том же регионе, но — философией не пробавляется. А в данный момент он, кстати, направляется в город Гамельн.