-- Но ОН, -- Ашана кивнула на дракона, -- болен... И я не могу его бросить...
-- Знаю. Если бы не этот склеротичный дракон -- я бы просто поволок тебя вперед за руку!
-- Ты все таки циник, Рейст! Интересно -- все Светлые такие, а?
-- Ой леди, да разве ж это цинизм? -- прозвучало из ложбинки неподалеку. Воители резко обернулись, выхватывая мечи.
Из-за камней показалась голова в зеленом берете. Из берета торчал черный цилиндр, немного напоминающий карандаш.
-- О, совсем у своего князя манер набрались! -- то ли радостно, то ли удивленно заявила голова, ехидно улыбаясь. -- А я думал, только он менестрелям головы рубит!
-- Вы... менестрель?
-- А то как же! Менестрель Сатоурис, смертный! -- радостно представился он. Затем вылез из ложбинки целиком и, отвесив церемонный поклон, добавил: -- ...К вашим услугам!..
-- Откуда Вы знаете про Князя и Менестреля? -- недоверчиво спросил Рейст.
-- От Рийни. От той самой девушки-менестреля, которую он так невежливо прервал, так и не дав ей допеть до конца! Она так обиделась, что вряд ли в ближайшем будущем снова приедет к вам на гастроли...
-- Она осталась жива? -- удивились оба.
-- Ну разумеется! Рыжую Рийни мечом да заклинанием не ухлопаешь, она на Земле и не таким шуточкам обучилась! Но -- мы отвлеклись. Так хотите узнать, что такое настоящий цинизм? Не бойтесь, ваши преследователи нас не услышат, они очень далеко и сбились со следа...
Сатоурис сел прямо на камни, скрестив по-турецки ноги. Порылся в карманах своего зеленого костюма и достал два изящных цветных рисунка.
-- Никак не могу выбрать -- на гитаре или на лютне сыграть? -- он протянул картинки девушке. -- Миледи, решите за меня, хорошо?
-- Вот на этом... -- Ашана ткнула пальцем в один из квадратиков.
-- Лютня... Неплохо! -- Сатоурис спрятал рисунок гитары, а первую карточку потянул в стороны, превращая в настоящий музыкальный инструмент... Подтянул струны, перебрал пару аккордов, совершенно не обращая внимания на удивление Рейста. И -- запел:
Когда-то, когда ты был молод,
Ты верил печатному слову,
Ты был прост, хотя и начитан,
А к любимым книгам испытывал голод
И глотал их снова и снова,
И однажды ты все прочитал,
Но бюджет семьи не был рассчитан
На существование излишков,
И отец с бесконечным снобизмом сказал:
"Мне не нужны твои книжки", -
А потом половину продал.
И ты вышел из дома, твердо решив,
Никогда не вернуться назад,
И, с собой прихватив гитару,
Ты пустился в путь по зову души,
Широко отворив глаза,
И ты встретил ее на пути
И подумал уже, что нашел себе пару
На весь оставшийся срок,
Но она с бесконечным снобизмом сказала:
"В твоих песнях нет нужных строк", -
А ты ей этого не простил.
Бесконечный путь никому не по силам,
И однажды ты нашел дом,
Где решил провести свои дни,
И жена тебя не просила
Помолчать и допеть потом,
Но гитару все реже ты брал,
Когда вы оставались одни.
Перед смертью ты решил снять маску,
Но внучка с бесконечным снобизмом сказала:
"Мне не нужны твои сказки", -
И закрыла твои глаза.
Сатоурис исподлобья поглядел на слушателей и оправдательно сказал:
-- Я понимаю, что я не Рийни и не Дарни, но все же, но все же... так что извините, если где рифма хромает, или ритм там...
-- Да позволено мне будет спросить, -- по-прежнему сухо начал Рейст, -Что делаете Вы в данных краях?
-- Я? Я просто оказываюсь там, где обычно кому-то нужен, это у меня старая привычка... -- с этими словами он сложил листок с рисунком лютни и сунул его в карман. -- Говорят -- тут упал... В общем -- упал тот, кого я ищу. И, кажется, уже нашел, по крайней мере вижу его нос над скалой...
Подойдя к дракону, он вновь представился, а затем бесцеремонно заявил:
-- Ну и зачем ты людей морозишь? Они же тут без костра скоро совсем как ледышки станут! Пустил бы их погреться, что ли?
-- Ты слишком бесцеремонен, -- начала было Ашана, но низкий голос дракона прервал ее:
-- Они не просили, а я не подумал... Пусть заходят в меня... Я не страшный...
На его загривке что-то щелкнуло, и часть черепа приподнялась. Внутрь вел небольшой пандус, покрытый ковром.
-- Да не бойтесь вы! -- спустя минуты четыре вновь заговорил дракон.
-- Как это у него получается? -- шепотом спросила у менестреля девушка.
-- У него и спроси... Стесняешься? Ладно! Дружище, объясни леди, зачем тебе такой загривок!
-- Вы, я так понял, Всадники На Драконах, верно? -- спросил Серый Дракон.
-- Мы это и не скрывали!
-- Так вспомните, как ветер обдувает вас, когда вы летите быстро-быстро! Но это -- быстро только для вас! А моих седоков сдуло бы с меня, усядься они верхом! Так что они заходят в меня, чтобы не пострадать в полете...
Ашана, поборов робость, первой спустилась вглубь головы. Дохнуло теплом и уютом, словно в жилом доме. Созерцая симметричные наросты внутри, она удивленно прошептала:
-- Какой ты чудной!
-- Таким меня сотворили... -- хмыкнул голос, и Ашана подумала, что этот дракон куда менее заносчив, чем большинство ездовых его собратьев в Клане. Те ни за что не желали признавать, что их сотворил Творец Рокласа и готовы были вцепиться в каждого, кто не согласится, что они возникли сами по себе в незапамятные времена и никому своим появлением не обязаны.
-- Ты... не скрываешь, что создан? -- удивленно спросила девушка.
-- А зачем же спорить с очевидным! -- вопросил дракон. -- Или я унижу себя этим?
-- Некоторые новые драконы считают, что именно так. Считали...
-- Пока не сбежали куда-то, так? Ох уж эта молодежь! Амбиции, сплошные амбиции! По мне -- лучше признавать себя созданным и честно служить Цели, чем забивать голову красивыми сказочками и делать неведомо что... Впрочем, возможно -- я старомоден... А те, древнейшие из древних -- они тоже спорили с тем, что созданы? -- в голосе дракона появились нотки легкого любопытства.
-- Нет, -- улыбнулась Ашана. -- Они помнили лицо Творца и песню, из которой родились. И считали себя старшими братьями Звездных Кораблей, пришедших в мир столетья спустя...
-- Старшими братьями Кораблей... Ты видела Корабли?
-- Нет, -- вздохнула девушка, -- Они были давно, и последний из них исчез задолго до моего рождения...