-- Я коллекционер.
-- И что же Ваше Величество коллекционирует?
-- Души.
Ответ был прост, но именно он чуть не заставил Саттариса вздрогнуть. Почти не соображая, что делает, бедняга чуть не перекрестился, чтобы испариться отсюда по аварийным каналам... Но -- внешне он остался совершенно спокоен, ни одна жилка не дрогнула на лице...
-- В таком случае мы с Вами, Ваше Величество, коллеги, так сказать?
-- Почти, но не более. Вы ведь, помнится, коллекционируете души живых существ, так ведь?
-- Ну разумеется, а как же ина...
-- Я же, -- не дослушал его король, -- собираю любые души, достойные собирания... Вы посмотрите, сколько тут вещей, в которые вложены души! В одни -- авторы-творцы вкладывали душу, когда изготовляли. Другие одухотворились в общении со своими хозяевами... Третьи -- так и задумывались... Так что души живых -- это лишь крохотный участочек моей огромной коллекции! А есть и совершенно уникальнейшие экземпляры!
С этими словами король взял с полки тонкий острый клинок ослепительной черноты, с узорной кожаной рукоятью и медной гардой с кольцом-клинколомом.
-- Вы даже не представляете себе, -- улыбнулся толстяк, -- сколько душ содержится в этом клинке! Он пил даже души богов!
-- Увы -- сейчас они бесполезны... -- резонно заметил девил. -- Он не отдаст их никому...
-- Ну почему же, почему же... -- пожал плечами король. -- Можно легко выпустить их... Достаточно раскрыть вот это кольцо... И все эти души пойдут в Ваше распоряжение, если Вы окажете мне одну услугу...
-- Какую же?
-- Экий Вы нетерпеливый, юноша... Сперва присмотритесь, приценитесь, подумайте, что в оплату взять захотите... Коллекция у меня богатая: сюда попадают все вещи, которые утеряны в миру или считаются погибшими. Все они здесь, лежат и дожидаются своего часа, когда в мир вернуться... Видите -вот Кубок, замечательная вещь работы Курумо. Где-то на полках и Чаша его валяется... Вон -- Гронд, а вот -- Гронд-младший работы Ронгара. Этот небольшой кулончик -- Лестница. Да Вы сами смотрите! Выбирайте! Можете даже руками потрогать: это Вам не музей!
Говоря все это, король время от времени брал то один, то другой предмет своей пухленькой рукой, затянутой в тонкую серую плюшевую перчатку. Словно торговец, что нахваливает свой товар в лавке, при том стараясь не брать ценные вещи голыми пальцами, чтобы не испортить их вид.
-- А вот...
-- Погодите минуточку... А вот этот берет с пером... Он мне кажется очень знакомым!..
-- Ну разумеется, разумеется! Это дядюшки Вашего, Мефистофеля! А главное -- что в нем! Видите -- целых две души! И дядюшка Ваш, и этот алхимик-философ... как его там... имя не помню...
-- Как Вам удалось?!
-- Элементарно, мой друг! Просто элементарно! Этот... который... ну... а, вспомнил -- Фаустус! Так вот, он не прошел Суда Божьего: конклав Архангелов зарубил ему визу в Рай из-за занятий алхимией и сотрудничеством с Мефисто, а в ад ему путь был закрыт постановлением Бога от более раннего числа... Вот и попал он прямехо ко мне! А дядюшка Ваш завис из-за другой непонятки: он-то проиграл исключительно пари с богом, причем проигрыш был расценен всевышним как главенствующий по сравнению с буквой контракта. А это нарушило условия самого контракта и создало двусмысленность положения... И вот он у меня!.. Я положил их вместе: теперь у них будет много времени, чтобы побеседовать, кто прав и кто виноват... Попросите одного из них выпустить?
-- Не-а! Дядюшка мне родственник, но конкурентов в бизнесе я не люблю!
-- Я так и думал...
-- А тот серый камень на третьей полке... Рядышком с тремя шариками...
-- А, пустячок! Серое Кладбище для какого-то ответвления покалеченного Хаоса. Просто удивительно, как некоторые могли считать эту безделушку драгоценностью... А рядом с ним -- это три луны того мира, где покалечили Хаос... Я их по просьбе Паладайна заменил на луну Альтераана, что валялась в запасниках... Невыгодный обмен: ни убытка, ни прибыли... Кстати, пройдем в следующий зал. Как Вам Кладбище кораблей?
Огромный зал, огромней ангаров Звездных Рейнжеров, был уставлен морскими, воздушными и космическими кораблями самых разнообразнейших конструкций... Медная обшивка, дюралевые бока, пласталевая броня, нейтритовый панцирь, звонкий борт из дариальского дерева... Порой трудно было понять, какой стихии принадлежит то или иное судно. Вот -- парусник с причальной иглой планетарного рейсера и звонкими золотыми парусами, прикорнул между фрегатом и каравеллой. Неподалеку -- странный гибрид корпуса лодки и торчащих вверх мачт с короткими вертолетными винтами в три ряда. Рядом -- нечто подобное, но еще и с перепончатыми стрекозиными крыльями-веслами. Над ними -- помятый бок спиралодиска... Диски, тарелки, чечевицы, паруса, винты, крылья, кили, стабилизаторы, шасси и причальные иглы, лыжи и гребные колеса... И среди этого великолепия -- тусклая огромная черная тварь, похожая на помесь спрута и паука, словно свалившаяся из ночных кошмаров. Порой по глубокой черноте пробегают багровые сполохи и сиреневое сияние...
-- Это... тоже корабль? -- шепотом спросил девил.
-- В некотором роде... -- равнодушно ответил король. -- Это твой тезка в некотором роде: Саттар. Он мне сам себя продал, в обмен на покой... Так что я обеспечиваю ему тут абсолютный покой, чтобы никто его не тревожил, а взамен -- имею в своей коллекции самого Короля Неодухотворенности! Круто?
-- Кручее некуда... -- Саттарис был просто ошеломлен. -- И он навсегда твой?
-- Зачем же навсегда? До тех самых пор, пока ему не придет время вновь появиться в мире... Тогда я его выпущу туда... Точнее -- вытолкаю туда, потому что ему тут очень уж нравится!
-- Он... слышит нас?
-- Он спит. Я бы не советовал тебе будить его... Душу он все равно тебе не продаст... Кстати -- посмотри, кто там рядышком, на красном песочке...
На кирпичного цвета песке лежало три таких же "саттара", но помельче размером.
-- Дети?
-- Чьи?! Саттаровы?! Не смешите меня! У Бездуховности не бывает детей! Это -- младшие мамбеты, в некоторых древних цивилизациях их называют иначе: Тени. Они не урожденные мамбеты, а потерявшие одухотворение древние Корабли. Когда люди затеют раскопки на Марсе -- я верну их туда обратно, и кто-то неосторожно войдет внутрь них, внеся витальную силу своей одухотворенности. И они вновь оживут... А пока пусть поваляются тут, чтобы не простыли бы на марсианской прохладе...