Темные, мало освещенные коридоры, более напоминающие подземелья какого-то колдовского замка, привели экскурсантов в обширный зал. У противоположной входу стены находилось странное сооружение: то ли алтарь, то ли компьютер, то ли еще что-то невообразимое. Несколько кристаллов, обрамленных витым узором, выступающих прямо из стены, как мониторы выдавали постоянно меняющиеся картинки, плита-алтарь с кучей правильно размещенных кристалликов, то ли индикаторов, то ли клавиш, две колонны с барельефным изображением уже виденных ранее крылатых демонов.
-- Предполагается, что это их центральный компьютер... Собственно говоря, это единственная часть корабля, которая вообще похожа хоть на что-то известное. Остальное -- витые коридоры, запутанные до безобразия и украшенные подобными... художествами.
Для себя Загорский сосканировал и записал некоторые фрагменты барельефа, которые, по всей вероятности, содержали какие-то значащие символы.
-- Мы пытались их расшифровать, -- прочитал намерения Загорского старик. -- Никаких результатов, хоть все время кажется, что идея символики до невозможного проста.
-- Ну, это ВЫ пытались.
-- Ну теперь попробуете и Вы, -- в его голосе почудилось: "Теперь это и Ваше родовое проклятие".
На обратном пути к проникателю хранитель задумчиво добавил: -Вещества, из которых состоит этот летающий храм, тоже не поддаются хим. анализу, разумеется нашему, мембарскому, -- поспешно добавил он, увидев выражение лица СБ-шника.
Когда проникатель отошел от "ската", старичок заметил: -- Паучка посетить не предлагаю, так как Вы... опасаетесь к нему приближаться, хотя и непонятно почему: наши исследователи излазили его вдоль и поперек.
-- И они после соприкосновения с ним остались живы? -- удивился Загорский.
-- Как видите, я был среди них.
-- Вы это... нашли там, где я думаю?
-- Нет, на него наткнулся наш лайнер шестьдесят лет назад. Корабль был пуст и заброшен, так же как и "скат". Но в отличии от этого летающего недоразумения, был абсолютно сломан, да и покинут экипажем незадолго до обнаружения.
-- ЭКИПАЖЕМ?
-- В составе одного человека, если верить выводам нашей комиссии.
-- ЧЕЛОВЕКА?!
-- Тени, как известно, не оставляли в кабине обертки от поп-корна, бутылки из-под ликера и кока-колы, и не обвешивали всю кабину, от пола до потолка, зеркалами. Причем последнее заставляет нас думать, что корабль принадлежал женщине.
Сочетание ликера, поп-корна и кока-колы показалось Загорскому до боли знакомым, но расспрос Малдера он решил отложить до возвращения на Землю.
Тем временем проникатель поднимался в зенит конструкции, приближаясь к огромной, багровой сфере диспетчерской службы. У главного шлюза был пришвартован до боли знакомый варлонский "клевер-четырехлистник".
-- О-о-о! И тут они! -- простонал Загорский.
-- Не переживайте, Яромир Савельевич, -- сказал хранитель, -- Это всего лишь мой сменщик... -- и вдруг, резко сменив тему, продекламировал:
И высоко над облаками
Летим в пространственной пыли,
Где со времен войны с Тенями
Ржавеют наши корабли...
СБ-шник окинул взглядом стройные ряды припаркованных ветеранов и хмыкнул:
-- Я-то кладбище кораблей представлял себе как грандиозную свалку, где толкутся на орбитах стада металлолома, временами сходящего с орбит и падающего на планету...
-- Как это по-земному, -- вздохнул старик. -- У вас, людей, полное пренебрежение к Кораблям... Вы или просто роняете их где попало, или делаете из них орбитальные бордели и забегаловки.
-- А Вы считаете, что лучше было бы разрезать эти корабли на металлолом?
-- По крайней мере -- это было бы честнее по отношению к самим Кораблям. И порядочнее. Они заслужили почет и покой... А у Вас там от Великой Войны остался один "Агамемнон", да и тот превратили в музей, остальные же...
-- Ну и что плохого, что остальные продолжают приносить пользу народу...
-- Мне трудно объяснить это человеку, не видящему разницы между Кораблем и кабаком...
-- Ну знаете ли... А народ не против посещать их. А что касаемо "Агамемнона", то там ведь существует Почетная Вахта, состоящая из заслуженных ветеранов и в сущности это по-прежнему боевой корабль...
-- Ага! С муляжами пушек и имитацией реактора. Вы бы еще двигатели из картона поставили!
-- Впервые слышу. Всегда считал, что это боевая гордость земной армии, которая не имеет права подвергаться такой насмешке.
-- Музейно-боевая гордость. Вы о последнем плане реставрации слышали: предполагается взять корпус современного линкора, и к нему укрепить носовую часть и палубные надстройки "Агамемнона", потому что старый корпус, видите ли, износился, и реставрации не подлежит! Каково?!
-- Ну, скорее всего это хороший материал для одного моего знакомого писаки.
-- А из этого не делают секрет. Более того -- объявлен сбор средств для выкупки подходящего линкора. Можете пошарить по Интернету, там это есть.
-- Кстати о выкупке линкоров, помнится Вы продаете Земле свои "скалярии"...
-- Продаем. Все, кроме двух. Две остаются на почетном покое -- это места паломничества представителей касты Воинов.
-- Музеи! -- съехидничал СБ-шник.
-- Нет. Дань уважения. Кораблям. Настоящий Корабль должен или быть свободным -- в полете, или стоять на заслуженном отдыхе, готовый к полету в любую секунду. Иначе это оскорбление Корабля. Лучше уж взорваться бесследно или упасть в недра звезды, чем быть музеем, облапываемым праздными туристами, или забегаловкой, залитой шашлычным соусом!..
Загорскому не нашлось что ответить и он просто гордо замолчал, мысленно отметив, что теперь он сам себе напоминает кого-то до боли знакомого, чей корабль торчит рядом, у шлюза.
И лишь идя по коридорам в центральную рубку, Загорский сказал: -- Так Вы что, продаете "скалярии" вместе с вооружением?
-- Разумеется, -- ответил старик-хранитель. -- Классический Ритуал Приветствия требует, что бы подходил с открытыми орудийными портами.