- Там, где мы жили с мамой, ее держать могли, - упрямо возразила Лени.
- Тогда все было по-другому. Вы с мамой жили за городом. Мой дом находится в черте города, и по закону я не имею права держать лошадь.
- Почему я не могу жить, где жила раньше? В голосе девочки послышалось напряжение, почти надрыв, который в любую минуту мог прорваться наружу слезами. Тайлер смягчил тон:
- Дорогая, мы уже обсуждали это. Дом продан.
- Я тебе не "дорогая", - прошипела Лени. - Ты не должен был продавать дом. Я могла жить там. Вместе с Магом. - Она повернулась к Шонне:
- Ни в коем случае нельзя было оставлять Мага в той конюшне!
- Конечно, нельзя было, - согласилась Шонна. Лени замолчала, удивленно глядя на Шонну. Можно было подумать, она не ожидала такого от света. Несколько секунд девочка смотрела на нее, потом перевела взгляд на дом, конюшни и манеж, виднеющийся вдалеке. Когда она снова посмотрела на Шонну, в ее взгляде опять читалась враждебность.
- Здесь слишком сыро.
- Да, немного ельничка не помешало бы, - кивнула Шонна. - Если у тебя есть лишняя пара сотен тысяч долларов, можешь дать их мне, и проблема решена.
Глаза девочки сузились, и Шонна тут же пожалела о своих словах. Да, с лошадьми гораздо проще, хотя и их подчас нелегко понять.
Грубость и явная враждебность Лени вполне объяснимы. Девочка хочет вернуть прежнюю жизнь, своих родителей. Сложность заключается в том, что Шонна не знает, как объяснить невозможность достичь желаемого.
Но Шонна попыталась:
- Не сомневаюсь, что дома Маг содержался в лучших условиях.
- Он был тогда счастлив.
Это она была счастлива, поняла Шонна и взглянула на Тайлера.
- Если ваша дочь не хочет, чтобы Маг находился здесь, у нас ничего не выйдет.
- Нельзя же оставлять его там, где он сейчас находится, - с отчаянием произнес Тайлер.
- На него страшно смотреть после этой конюшни, - вмешалась в разговор Лени. - Он никогда таким не был. Он любил меня. - Она зло посмотрела на отца. - Это ты оставил его там.
- Но я же не знал, - ответил Тайлер извиняющимся тоном. - Никогда бы этого не сделал, если бы знал, как с ним будут обращаться, - добавил он, глядя уже на Шонну.
Она-то понимала, что в случившемся не было его вины. Он ей сразу сказал, что ничего не понимает в лошадях. Откуда он мог знать, что выбранная конюшня пользуется дурной славой?
- Вы ведь видели его? - спросил Тайлер.
- Да, видела и привезла сюда.
- Он уже здесь?! - Впервые в глазах девочки вспыхнул огонь радости. Маг здесь? - Но, тут же спохватившись, она прищурилась и сморщила носик. В этой сырости?
Шонна пропустила мимо ушей последнюю реплику и кивнула в сторону конюшни.
- Он там. Последний денник справа. Лени устремилась в указанном направлении, и Шонна бросила ей вслед:
- У него еще очень плохое настроение. Лучше не входи в денник. Разговаривай с ним издалека.
- Это моя лошадь, и я буду делать все, что захочу! - бросила Лени, не оглянувшись.
- Даже если придется заплатить его жизнью? спокойно спросила Шонна.
Лени нерешительно остановилась и, оглянувшись, посмотрела на Шонну. Та ждала этого.
- Если ты войдешь к Магу, он кинется на тебя. Тогда твой отец будет вынужден вернуть его Отделу по землеустройству, которому тот официально принадлежит. Учитывая нынешнее состояние коня, с ним не будут носиться просто пристрелят, и все. Ты ведь не хочешь этого?
- Маг не кинется на меня. - В голосе Лени не было прежней уверенности.
Судя по всему, Шонна говорит серьезно. Теперь выбор за Лени. Что в ней пересилит: любовь к лошади или ее эгоизм?
Лени продолжила свой путь к конюшне. Шонна вопросительно посмотрела на Тайлера, он покачал головой.
- Извините, - виновато сказал он. - Я боялся, что она будет вести себя именно так. Обижена на весь мир.
- Она похожа на своего мустанга, - кивнула Шонна в направлении удаляющейся Лени. - Думаю, будет лучше, если мы последуем за нею.
- Да, конечно, - кивнул Тайлер. И они поспешили к конюшне.
- Надеюсь, вы не возражаете, что я привезла его сюда, не поставив вас в известность? - спросила Шонна. - Просто не смогла позволить ему там оставаться даже на секунду.
- Как только удалось выманить его из денника? восхищенно спросил Тайлер. - Последний раз, когда я его видел, он был готов укусить любого, кто войдет к нему.
- Да, было нелегко, но мы с ним справились.
- Два дня назад вы говорили, что здесь нет для него места.
Она пожала плечами.
- Я перевела в другую конюшню одну из моих лошадей.
В дверях конюшни оба остановились и увидели Лени, которая была уже около денника Мага. К их общему облегчению, девочка стояла у загородки, не выказывая намерения войти внутрь.
- Пока Лени не будет готова вести диалог, мы не добьемся положительных результатов, - сказала вполголоса Шонна, чтобы девочка не могла их слышать. - Чтобы остаться у вас, Маг должен снова научиться доверять ей. Не забывайте, он ничего не знает о случившейся аварии, о переживаниях Лени. Он помнит только, что раньше ему было хорошо, а потом сразу стало очень плохо. Он пережил травму. Теперь его опять привезли в новое место, и он уже не ждет ничего хорошего. Все люди сейчас для него враги. Чтобы преодолеть в нем это чувство, потребуется не один день. Лени должна понять его.
- Я поговорю с ней, - сказал Тайлер, но по тому, как он это произнес, было ясно, что он не очень верит в успех разговора.
Они вошли в конюшню и услышали голосок Лени.
- О Маг, что они с тобой сделали! - повторяла она с болью в голосе.
У Тайлера сжалось сердце. Лени права. Он виноват в том, что случилось. Именно он поместил Мага в ту ужасную конюшню.
Шонна тронула его за руку, словно стараясь приободрить и поддержать.
- Вы же не знали, - мягко уговаривала она. Он посмотрел на нее. Она была почти одного с ним роста, и ее лицо сейчас находилось очень близко от него. В сумеречном свете конюшни оно показалось еще смуглее и притягательнее.
Он часто думал об этой девушке после их первой встречи. Ее образ возникал против его воли и удерживался в памяти каким-то непостижимым образом, упорно не желая исчезать. То и дело перед его взором вставало ее лицо, фигура, слышался ее голос, смех. Образы волновали, возбуждали его так же сильно, как взволновали сейчас прикосновение ее руки и чуть хрипловатый голос.