— Может быть, мы могли бы побеседовать в более уютном месте? — предложил Питт, подразумевая «в более теплом месте».
Она смешалась.
— Беседовать о чем? Я больше ничего не знаю.
Он заговорил очень мягко:
— Осквернение могилы является преступлением, мэм. А то, что тело вырыли дважды, вряд ли можно считать простым совпадением.
Кровь отхлынула от лица Алисии. Она пристально смотрела на него, не произнося ни слова.
— Не могли бы мы пойти в какую-нибудь другую комнату, где удобнее разговаривать? — На этот раз тон у него был более настойчивый.
Ничего не ответив, Алисия повернулась и новела инспектора в небольшую гостиную. В камине горел огонь, распространяя тепло. Как только они оказались в этой комнате, Алисия резко повернулась к Питту. К ней вернулось самообладание.
— Так что же вы предполагаете, инспектор? Это не сумасшедший? Кто-то сделал это намеренно?
— Боюсь, что так, — спокойно ответил Томас. — Сумасшествие обычно не бывает таким… направленным.
— Направленным на что? — Она закрыла дверь и, подойдя к маленькому дивану, опустилась на него. Питт сел напротив. Он чувствовал, как в тепле расслабляются мышцы, скованные холодом.
— Это мне и нужно выяснить, — сказал Томас, — если я хочу, чтобы такое не повторилось снова. Вы сказали раньше, что не знаете никого, кто бы желал причинить зло вашему мужу и…
— Не знаю!
— Тогда мне остается лишь понять, какие еще могли быть мотивы, — резонно заметил Питт. Она оказалась умнее, чем он думал, и вела себя спокойнее. Он начинал понимать, почему Доминик увлекся Алисией — деньги и положение были здесь ни при чем. Ему вспомнились слова Веспасии о мечтах юности, и он посетовал на бесчеловечные обстоятельства, вынудившие Алисию выйти замуж за такого человека, как Фицрой-Хэммонд. — Или кому еще могли предназначить роль жертвы, — закончил он.
— Жертвы? — повторила она и задумалась над его словами. — Да, наверное, вы правы. В каком-то смысле все мы — жертвы этого преступления, вся семья.
Томас был пока еще не готов спросить ее о Доминике.
— Расскажите мне что-нибудь о вашей свекрови, — попросил он вместо этого. — Она была тогда в церкви, не так ли? Она живет здесь?
— Да. Но я не знаю, что рассказывать.
— Может быть, это ей хотели причинить боль, как вы думаете?
По лицу женщины пробежала какая-то тень, и выражение стало чуть насмешливым. Впрочем, возможно, Томасу показалось.
— Вы меня спрашиваете, есть ли у нее враги? — Алисия взглянула ему прямо в глаза.
— Они у нее есть?
— Конечно. Нельзя дожить до ее лет, не приобретя врагов. Но большинство их уже на том свете. Все, кто соперничал с ней, когда она была молода или имела вес в обществе, умерли или же слишком стары. Полагаю, все счеты сведены давным-давно.
Против этого нечего было возразить.
— А его дочь, мисс Верити? — продолжил Питт.
— О нет. — Алисия покачала головой. — Она выезжает только во время сезона.[4] В ней нет злобы, и она никому не причинила вреда, даже ненамеренно.
Томас не знал, как подступиться к неизбежному. Обычно трудно подыскать слова для обвинения, особенно если собеседник не ожидает их услышать. Однако с годами Питт привык к этому — точно так же, как привыкаешь к раннему ревматизму. Ты знаешь, что время от времени случаются приступы боли, и стараешься к ней приспособиться. Но на этот раз было труднее, нежели обычно. В последний момент инспектор снова избрал обходной путь.
— А не может тут быть зависти? — спросил он. — Ведь она очаровательная девушка.
Алисия улыбнулась, и в этой улыбке была снисходительность к его неосведомленности.
— Единственные, кто завидует светским юным леди, — это другие светские юные леди. Вы действительно думаете, инспектор, что одна из них наняла людей, чтобы выкопать из могилы покойного отца Верити?
Томас почувствовал, что сказал глупость.
— Нет, разумеется, нет. — Все получалось еще хуже, когда он старался быть тактичным. — Но если метили не во вдовствующую леди Фицрой-Хэммонд и не в мисс Верити, то, быть может, в вас?
Она немного помедлила с ответом. Ее пальцы замерли на резном деревянном подлокотнике дивана, вцепившись в бахрому.
— Я не думаю, что кто-то так сильно меня ненавидит, — тихо произнесла она.
Томас решил копнуть глубже. Нельзя поддаваться жалости. Некоторые убийцы бывают превосходными актерами.
4
Лондонский светский сезон длится с мая по июль, когда королевский двор и высший свет находятся в Лондоне; включает в себя посещение скачек, проведение балов и т. п.