Ахилео еле кивнул головой, больше не в силах выдавливать из себя слова, и Сенсома тут же покрыл его тело вязью рисунков фуин. Рисунков Эдо Тенсей.
— «Мы» не собираемся его одолевать, — произнес Сенсома, глядя на то, как из пепла создается черная одежда, такие же волосы и красная броня. — Я иду туда сам. Но и не один.
— Воскрешенным терять нечего! — не согласилась с ним Юки.
— Родных, — тут же парировал муж. — Силы Акацуки и вражеские воскрешенные еще действуют. Оставляю их на вас. Вы должны будете стать щитом для наших живых.
— А ты?
— А мы с ним… будем мечом.
И, под ошарашенными взглядами шиноби Сопротивления, в этот мир вернулся Учиха Мадара.
Врагов больше не остается
Мадара Учиха открыл глаза, но с трудом мог понять, что перед ним вообще происходит. А ведь казалось, что он ко всему готов… Вот, значит, как чувствовал себя Изуна, оказавшись перед ним после воскрешения. Неприятное чувство, нужно будет перед ним извиниться. Да… ему вообще за многое нужно попросить прощения.
Однако, к величайшему удивлению Мадары, когда его зрение пришло в норму, он увидел перед собой не младшего брата и его союзников, а…
— Хаширама! — рыкнул великий Учиха и ринулся на заклятого врага.
Если только деревянный болван как-либо навредил брату.
— Стой, — крепкая рука остановила Мадару на половине пути, легко удержав на месте.
Эта сила тоже была знакома величайшему в мире владельцу Шарингана, а потому он узнал ее хозяина до того, как взглянул на него. А когда взглянул — не узнал.
Сенсома постарел. Отпустил бороду, чуть сгорбился и, кажется, стал массивнее. А еще, его глаза приобрели такой странный, совершенно потерянный оттенок, какой бывает только у обремененных великой ответственностью людей. Ответственностью и утратами. И, вспомнив их последнюю встречу, Учиха начинал понимать, что именно так изменило его взгляд.
— Если воскрешенный Эдо Тенсей не собирается помогать воскресившему по своей воле, его всегда можно заставить, — донесся до ушей Учихи ненавистный голос ненавистного младшего из братьев Сенджу. — Однако, воля заставляющего должна превышать волю воскрешенного. С обычными шиноби справиться легко, ведь их воля и так будет подточена смертью. Но такие, как Мадара… Не вижу ничего лучше, чем немедленно его уничтожить.
— Все можно решить, — с нажимом ответил ему Сенсома. — К тому же, сейчас Шоурай предал Изуну. Хотя бы на время, но…
Мадара резко отбросил от себя его тяжелую руку. Нашел силы. Как нашел их и на то чтобы не смотреть на братьев Сенджу. Сейчас его взгляд был прикован только к своему главному давнему врагу и бывшему ученику. К постаревшему Математику Боя.
— Говори.
Объяснения Сенсомы были короткими. Казалось, он уже давно подготовился к тому, что бывшему сенсею придется все быстро и подробно объяснять. Так что, у него получилось. И теперь Мадара знал, что его младший брат был обманут старшим сыном Сенсомы, а план «Глаз Луны» невозможен к выполнению, так как Джинчурики Десятихвостого не обладает Риннеганом.
— И ты воскресил меня, — Мадара криво усмехнулся. — Наглец, ты совсем меня не боишься.
— Я — Математик Боя, — прямо сказал ему Сенсома. — И я никого не боюсь.
От уверенности в его словах все окружающие невольно склонили головы. И тут же пораженно вскинули их, впервые ощутив это. Эту всеобъемлющую мощь Величайшего в мире. Того, у кого всегда все шло по плану. Того, кто не проиграл даже умерев. И Мадара тоже почувствовал это. Но не поклонился.
— К тому же, я могу тебя контролировать, — Сенсома напрягся, вытянул правую руку и…
Мадара вытянул свою навстречу.
— Ублюдок, — почти весело буркнул Учиха. — Ты все еще не лишаешь меня сознания.
— Оно тебе пригодится. Враг будет не из простых. Потому я тебя и вернул.
— «А еще потому,» — подумалось, вдруг, Сенсоме. — «Что тебе нужно увидеть все самому, брат…»
Грохочущий хохот донесся до их ушей даже через огромное расстояние. А после, прямо сквозь все это расстояние, в них прилетели чудовищно-быстрые шары из плотной тьмы!
Тобирама закрыл своим телом Джирайю, Хаширама воздвиг Деревянный Заслон и сам встал за ним, прикрывая Омо и Тензо. Орочимару и Ошими прикрыла Юки.
И всех троих воскрешенных поразили пробившиеся сквозь преграды снаряды. И все трое пораженно поняли, что не в силах регенерировать.