Вот это шок…
— Ясно. Я просто не вижу тебя целиком.
Ужас. Для богов мы — плоскарики. Примитивные квадратики и кружочки.
— Точно.
Это открытие еще нужно пережить.
Но смириться с этим ох как трудно…
— А люди могут стать четырехмерными? — спросила я и вновь осеклась, поняв, что знаю ответ.
Могут. Пройдя трансформацию.
Или, как называют это Дарх и Королева, трансмутацию.
Ох, как неуютно чувствовать себя квадратом, знающим о трехмерности! Знать, что виден, как на ладони, и никуда не скрыться! И если нас вот эти, огромные, прижмут ногтем, мы даже не поймем, откуда прилетело, почему вдруг стало больно или вдруг вообще ничего не стало! Поневоле начинает разбирать зло на таких «наблюдателей» и возникает желание уколоть их хоть как-то! Хоть плоско…
— Допустим, ты четырехмерный…
Салдах деликатно промолчал.
— …за тобой наблюдают пятимерные!
Салдах, вернее, его доступная убогому восприятию часть, испустила некую созвучную моему состоянию эмоцию, чем полностью меня удовлетворила.
— Именно так.
Зароились мысли: плоскарики невозможны! Невозможно жить только вдоль и поперек! Если смириться с двумерными, почему не допустить существование одномерных? Точек? Но не может быть такого: если что-то занимает хоть сколько-то пространства, оно занимает его объем! Объемом! Или у меня просто слишком бедное воображение. А может быть, все дело в зрении? Все на самом деле только трехмерны, но кто-то способен видеть больше, а кто-то — меньше?
Это очень уютное мнение, но зрение тут ни при чем, и от этого никуда не деться. Салдах утверждает, что он гораздо больше, чем я. А доказать сможет?
— А двухмерность вообще существует? — вместо этого спросила я. — Я никогда не разглядывала разумные квадраты, а ты меня разглядываешь!
— Пойми, — голос Салдаха стал ласковым — он жалел меня, — неважно, существует ли одно- или двухмерность. Важно, что существует больше трех измерений. Ты хочешь бороться с тем, кто вышел за пределы трехмерности, поэтому должна хотя бы понимать это!
Неужели я успела поведать ему про Дарха? Не помню.
Нет. Он доказывает.
— Ты и раньше на меня смотрел?
— Да. Такие, как ты, притягивают к себе внимание. Знаешь ли, трехмерные не примитивны. Считать вас примитивными могут лишь недалекие боги. Действительность такова, что вы можете кое-что такое, на что мы не способны. Ваш интеллектуальный потенциал ничуть не меньше нашего. Вы необходимы нам, а мы вам — нет.
О. Впрочем, чему ж тут удивляться? В свете откровений потомков землян, сбежавших отсюда, и всяческого избегания ими визитов на Землю удивительно другое — что бог это признает.
— Почему вы не живете на других планетах?
Салдах вздохнул.
— Какой-то частью себя я нахожусь и на других планетах, но мое сознание или, если так понятнее, внимание, обычно находится на Земле. В каком-либо пункте Земли. Причина банальна — там скучно.
Я почувствовала усталость. Не в ногах или руках — после воскрешения этого со мной уже не случалось — а в голове. Слушать поучения Салдаха дальше мешала запутанность, ощущение, словно то, что он говорит сейчас, не увязывается с тем, что он сказал в прошлый раз. И хотя я была уверена, что он не лгал и не лжет — это мешало.
Боги получаются из людей с большими душами, но могут деградировать, не опускаясь разве что до примитивизма «добрый — злой». Людям с большой душой нужны лишь некоторые структурные изменения, чтобы стать четырехмерными, но нам, «детям звезд», какие бы души у нас ни были, богами не стать, четырехмерный мир не увидеть… Есть ли у нас души? То есть, души в понимании людей? После смерти со мной не произошло и части тех жутких изменений, которые постигли личность Дениса — человека, и, по его мнению, дело именно в душе.
— Дарх, по словам Королевы, не прошел этот путь до конца. Так четырехмерный он или нет?
— Да. Но он инвалид. Он более плотный, чем нужно, и его остаточная человеческая физиология мешает ему пользоваться возможностями четырехмерности.
— Но он может перевоплощаться…
— Нет. Ты видела его летящей птицей, но ты просто не видела всего его.
Так. Тут, наверное, надо опять обратиться к аналогии с плоскариками, смотрящими на трехмерного. Ладно, потом разберемся.
— Он научился распределять свою массу в пространстве, чтобы быть более или менее видимым людям.
О, нет. Четырехмерной физикой я не буду заниматься никогда.
— Ну и бог с ним. Ой, плоская опять шуточка получилась, это случайно. Скажи, если людей покидает душа в момент смерти — боги бездушны?