- Откройте! Полиция!
Дейл открыл дверь, и тут же оказался в руках женщины-офицера, которая отвела его к патрульной машине и посадила на переднее сидение. Женщина назвала свое имя. Линда? Лидия? Лила? Он тут же забыл его. Голова у него была занята мыслями о маме.
События происходили очень быстро, и его мозг не успевал все улавливать. Еще недавно он ел макароны с сыром, смотрел по телеку "Афросамурая", поцеловал родителей, перед тем, как пойти спать. И вот теперь он сидит в полицейской машине, а копы штурмуют дом, чтобы арестовать отца, только что убившего мать. Голова у Дейла работала с трудом. Он не мог поверить в реальность происходящего.
Дейл стал наблюдать, как офицеры проникают в дом, услышал крики, вопли, а затем выстрелы. Он снова заплакал, стал звать маму, увидев, как копы, шатаясь, выходят из дома с пепельно-бледными лицами. Некоторых рвало на лужайку, другие просто смотрели перед собой. Двое копов стояли, обнявшись, и плакали. Когда Дейл увидел, как эти полицейские оплакивают его мать, что-то в нем сломалось, и вместе с этим пришло осознание жестокой реальности.
- Мамочкаааааа! Мааааамочкаааа!
- Оставайся здесь.
Женщина-полицейский выбралась из машины и пошла через лужайку к дому. Минуты не прошло, как она бегом вернулась назад, с широко раскрытыми от страха глазами. Дейл смотрел, как она прислонилась к багажнику и принялась исторгать рвоту, истерически рыдая.
- Боже мой! Боже мой! Он разорвал ее на части! Как он мог сделать такое с собственной женой? Как он мог сделать такое с матерью своего ребенка? Он срезал с нее всю кожу!
Дейл тихо вылез из патрульной машины. Пересек лужайку и вернулся в дом, пока другие офицеры стояли возле своих автомобилей и утешали друг друга, вызывали коронера и криминалистов, делали все, что угодно, лишь бы не возвращаться на место преступления.
Вся спальня была в красных брызгах. Промокший от крови ковер чавкал под ногами, пока Дейл крался босиком к кровати. Кровь лилась с матраса широкими ручьями. Дейл подкрался еще ближе. Рассудок у него едва не помутился от увиденного. Отец разорвал тело матери на части. Ее ночнушка была задрана до самой шеи, кожа содрана с торса и свалена в груду на полу. У матери были множественные раны на лице, шее, груди, проколоты глаза, щеки и лоб, рассечены рот и нос. Уши были отрезаны, с головы снят скальп. Рана на горле была такой глубокой, что голова держалась буквально на ниточке. Видимо, отец начал сдирать кожу у нее с ног, когда полицейские ворвались в дом и застрелили его. Его труп валялся поблизости.
Дейл забрался на кровать, прополз по окровавленным простыням, дрожа от волнения. Прижался губами к губам матери, чтобы попробовать сделать ей искусственное дыхание. Он подул ей в легкие, затем сделал глубокий вдох и подул снова. Он собирался, было, повторить, когда почувствовал, что воздух выходит из нее обратно ему в рот. Его мать дышала.
Сперва медленно, потом все быстрее и быстрее, как при гипервентиляции. Прямо на глазах у Дейла плоть начала срастаться воедино. Под крохотным лоскутом кожи, сохранившимся у нее на теле, началось какое-то оживление. Казалось, будто мышцы заполнили крошечные насекомые, и зашевелились все одновременно, сражаясь друг с другом.
Рассеченные вены, артерии, сухожилия и мышечные волокна ползали, как вьюны, по обнаженным костям, копошились, словно черви в разорванном мясе, восстанавливая соединение со скелетом. Кожные клетки регенерировались, воспроизводились с поразительной скоростью, и костно-мышечная система вновь зарастала кожей.
Пока тело матери восстанавливалось, ее дыхание оставалось учащенным, грудь быстро вздымалась и опускалась. Прошло несколько минут, пока ее дыхание не начало замедляться, возвращаясь к нормальному ритму. Мать Дейла медленно открыла глаза и села в кровати.
Она посмотрела вокруг, на кровь, кожу и кусочки плоти, затем перевела взгляд на тело мужа. Изо рта у нее вырвался крик, и комната тут же наполнилась офицерами полиции, которые, направив на нее пистолеты, стали кричать, чтобы она легла на пол.
- На пол! Лечь на пол! Держать руки на виду!
Один из полицейских схватил мать Дейла, и вскоре трое копов навалились на нее и заломили ей руки за спину. Надев на нее наручники, подняли ее на ноги.
- Кто вы, черт возьми? Как вы сюда попали?
Лицо матери скрывала кровавая маска.
- Я живу здесь. Что вы делаете в моем доме?
- Где тело? Что вы сделали с телом?
- Какое тело? Я не понимаю, о чем вы говорите. Что с моим мужем?