Выходя из здания, я думал. Этот человек лишится жизни в глупой автомобильной катастрофе завтра. Да. Я был очевидцем его завтрашней смерти. Однако этого было недостаточно для того, чтобы я поверил, что все будет именно так. Его будущее с сегодняшнего момента до завтрашнего дня может измениться. Может быть, какой-то факт помешает или изменит ход событий. Иначе как бы я узнал о существовании Лукиса Макридиса? Зачем бы посетил Землю, если бы не были написаны его прекрасные произведения, которые сделали его известным далеко за пределами его планеты. Обязательно что-то случится, что-то изменит ход событий… Однако что это что-то? Не знаю, но обязательно должно случиться… Да. Несомненно… Я внезапно остановился посередине лестницы, где находился: а если этого что-то и не случиться? Тогда Лукис Макридис действительно погибнет в свои 28 лет. Тогда все потеряет свой смысл, станет нелепым… И я окажусь серьезным и умным исследователем творчества талантливого и известного плюс несуществующего писателя, который написал, вернее, не успел написать целый ряд замечательных произведений. Которые я тщательно изучал на протяжении многих лет, несмотря на то, что они никогда не были написаны и опубликованы. К тому же моя докторская диссертация окажется написанной на совершенно фантастическую тему и, самое худшее, будет подкреплена длинным рядом фантастической библиографии, состоящей из статей, исследований и книг о Лукисе Макридисе, который никогда не существовал.
Я взял бумагу и чернила, написал записку, запечатал ее в конверт, на котором обозначил «Господину Лукису Макридису. Срочно» и оставил на его столе в минуту, когда он куда-то вышел.
Когда-то один землянин, император, который назывался Юлием Цезарем, получил записку, предупреждающую его избегать некоторых чисел Марта. Он не придал этому никакого значения, и лишился жизни. Поверит ли Лукис Макридис моему предостережению? И я улетел на свою планету.
Астронавты, которые только что вернулись с Земли, привезли мне последнюю книгу Лукиса Макридиса «Автобиография» (2010 н. э.). Среди прочего, есть и такое: «Однажды на моем столе я нашел конверт со странным содержанием — фотография памятника, где в верхней части креста легко читались мои имя и фамилия и сколько мне было лет тогда, т. е. 28, и дата завтрашнего дня 1.9.1983. Я очень разозлился, поскольку принял это за глупую и злую шутку кого-нибудь из моих заклятых врагов или заклятых друзей. Я бы не придал этому никакого значения, если бы в конверте не нашел записку „Избегай трассы Никосия — Лимассол 1.9.1983…“ Эта фраза напомнила мне другой странный случай, который произошел много лет тому назад, когда я родился. В родильный дом Толиадора в Никосии зашел неизвестный старик и передал медсестре золотой крестик для новорожденного Лукиса Макридиса. Крестик в верхней его части имел странную надпись, сделанную очень маленькими, но хорошо различимыми буквами… Итак, прочитав записку, я пошел домой, открыл ящик стола, в котором хранился годами тот забытый и таинственный золотой крестик и прочитал надпись:
„Избегай трассы Никосия — Лимассол первого дня осени 1983 года“.
Совпадение странных и необъяснимых предупреждений заставило меня отменить поездку, которую я действительно собирался совершить на следующий день. И несмотря на то, что я так и не могу логически объяснить эти события, я чувствую, что они сыграли какую-то очень важную роль в моей жизни, даже если я и не в состоянии осмыслить этого до конца… Что касается того мраморного креста с датой моей смерти, то каждый раз, когда я об этом думаю, волосы мои встают дыбом и я покрываюсь гусиной кожей».
Последний раз посетив Землю, я был уже совсем стариком. Не теряя времени, сразу же побывал в родильном доме Толиадора в Никосии и передал медсестре золотой крестик для новорожденного Лукиса Макридиса. Конечно же, все произошло во времени-наоборот. Сначала роженица приколола на одежды младенца золотой крестик, потом медсестра дала его роженице, а я медсестре. Она ответила утвердительно, я спросил ее, родился ли в этой больнице младенец Лукис Макридис, медсестра поздоровалась со мной, и я ушел… Позже медсестра раздела младенца и вместе с врачом-гинекологом г-ном Толиадором впихнули ребенка в открытый зев, в живот его матери. Беременная оделась и ушла домой, неся свой огромный живот. Живот уменьшался и уменьшался до тех пор, пока эмбрион не стал микроскопическим семенем в матке. И затем, неожиданно, в ночь, полную звезд, какой-то твердый и эластичный одновременно предмет телесного цвета вошел внутрь другого органа и мгновенно проглотил то бесконечно маленькое семя.