Кэрол показала Энтони крошечные смотровые, регистратуру, врачебный кабинет и маленькую комнату для занятий с родителями, которая в другие дни использовалась как место, где пациенты ожидали своей очереди.
Десять минут спустя они прошли на кухню. В холодильнике хватило бы продуктов на дюжину сандвичей. «Фонд Исиды» не имел возможности регулярно кормить посетителей — по крайней мере, пока. Но Кэрол всегда заботилась о том, чтобы в холодильнике был достаточный запас мяса и сыра для пары-другой лишних сандвичей. Она договорилась с булочной о регулярных поставках свежевыпеченного хлеба, а из ближайшей продуктовой лавки ей контейнерами привозили арахисовое масло и мед. Любая пациентка, приходившая сюда голодной, уходила сытой до отвала.
Хозяйка выставила на маленький металлический кухонный стол холодные закуски, предоставив Энтони возможность выбирать. Пока он делал сандвич, девушка принялась мыть помидоры и салат, которые должны были служить гарниром.
Надо было отдать Хэкворту должное: он не пускал слов на ветер. Он не был ни велеречивым, ни чересчур набожным пастырем. По крайней мере, она так не думала. Он пришел к ней на выручку в весьма опасной ситуации. И даже если его вмешательство обернулось к худшему, какое это имело значение? Он все же вступился за нее. Почему?
Она не могла спросить об этом прямо. Конечно, пастырь что-нибудь ответил бы, но ей нужен был другой ответ. Само его появление в Кейвтауне наводило на интересные размышления. Еще интереснее было, почему вчера он прикрыл ее своим телом. Но приставать к нему с вопросами не имело смысла. Она понимала, что подлинную историю Энтони Хэкворта может рассказать только сам Энтони Хэкворт, но для этого понадобится время, терпение и кропотливая подготовительная работа. Стоила ли овчинка выделки?
— Не позволите ли сделать сандвич и вам? — спросил Энтони.
Она опустила помидор.
— Конечно. Только посложнее. Я люблю сюрпризы. — Девушка обернулась и полюбопытствовала, какой сандвич он сделал себе. Проще некуда: один кусок ветчины и слой майонеза, такой тонкий, что сквозь него просвечивала каждая дырочка в хлебе.
— И это все? — Она скорчила недовольную гримасу. — Держу пари, вы вечно оставляли подливку, а овощам в вашей тарелке никогда не было тесно.
Его улыбка заржавела от долгого бездействия.
Кэрол удивленно моргнула, а затем вернулась к своему помидору.
— Нет уж, мне такого сандвича не надо.
Когда она поставила на стол помидоры и салат, два сандвича были почти готовы. Он добавил себе лишь кусочек сыру, но ее сандвич был произведением искусства.
— Как, все сразу? Не так уж много фантазии, но выглядит аппетитно. — Она села и указала рукой на холодильник. — Возьмите себе что-нибудь попить. Там есть всего понемногу.
Он вернулся с баночкой кока-колы и двумя стаканами. Когда Энтони вопрошающим жестом поднял жестянку, она кивнула и приняла из его рук доверху наполненный стакан.
Жуя, гость исподтишка наблюдал за Кэрол. Она ела так, словно поглощение пищи было самым увлекательным делом на свете, словно ощущения языка и нёба и были истинным предназначением человека. Одолев половину сандвича, Энтони увидел, что девушка собирает указательным пальцем крошки с тарелки и с удовольствием облизывает его.
— Я вижу, вы не успели позавтракать, — сказал он.
— Конечно, успела. Доела оставшегося со вчерашнего вечера цыпленка и закусила пирожным с кремом. — Она на секунду задумалась. — И куском ананасового торта.
Он подивился, куда все это идет. Формы у нее были пышные, но никто не назвал бы их чрезмерными.
— Все сгорает, — ответила она на немой вопрос. — Лучшее, что есть в этой работе.
— А что в ней худшее?
Проповедник подбирался к ее душе с черного хода. Энтони удивило свое умение задавать наводящие вопросы.
Интересно, какими еще талантами он обладает? Девушка следила за тем, как он жует кусок сандвича, ожидая ответа. Хэкворт ел с таким видом, словно пища для него вовсе не существовала. Совершенно. Кто-то сказал ему, что надо есть три раза в день, а он не посмел усомниться.
Неужели вся его жизнь была такой же безвкусной? Неужели и удовлетворение остальных потребностей не доставляло ему никакого удовольствия? На мгновение она представила себе Энтони Хэкворта в постели. Для этого не понадобилось большого усилия. Пришлось объяснить себе, что он относится к тому типу мужчин, который наводит женщин на подобные мысли. В его глубоко посаженных глазах было нечто, заставлявшее думать, что обнаженное тело этого человека должно быть настоящим чудом.