— Тимоти, когда будешь рожать, посмотрим, сумеешь ли ты не проронить ни слезинки. — Кэрол вошла внутрь и жестом пригласила спутника за собой. — Это Энтони Хэкворт, настоятель церкви Двенадцати апостолов. Он обвенчает вас.
— Сомневаюсь, что Сибилла дотянет до конца обряда.
— Почему? Она решила ехать, не дождавшись нас?
Тимоти проглотил комок в горле. Перед Энтони стоял юноша, в котором ничего не было от повадок молодого ловеласа. Просто славный, ясноглазый, рыжеволосый мальчик, каких на свете миллионы. Растерянный подросток, которому вот-вот предстояло стать отцом.
Душный воздух маленькой квартирки прорезал крик.
— Нет, это не пара слезинок, — насторожилась Кэрол. — Пойду проверю.
Энтони посмотрел ей вслед.
— Значит, сейчас с роженицей ваша мать? — спросил он.
— Она ушла. Они с Сибиллой не ладят.
— Мать знает, что вы собираетесь пожениться?
— Ее это не волнует.
— Кто-нибудь из родных есть поблизости?
— Должно быть, братья где-то неподалеку.
Еще один крик заставил Тимоти побелеть как стена.
— Кажется, она умирает…
— Надо было вызвать «скорую помощь».
— Сибилла не позволила. Да и не хотят они ездить сюда. Пока их дождешься, ребенку год исполнится…
В словах молодого человека слышалась горечь. Энтони не осуждал его. Никто в Кейвтауне городские службы и в грош не ставил, а особенно тот, кому «посчастливилось» жить в районе Грейфолдских камней.
В комнату вошла Кэрол.
— Тимоти, — спокойно сказала она, — ты помнишь все эти фильмы, где кому-то приходится кипятить воду, когда на свет появляется ребенок?
Энтони инстинктивно схватил юношу за предплечье — он готов был упасть в обморок.
— Ну, малыш, берись за дело, — промолвила Кэрол. — Заодно скажи, где у вас лежат чистые простыни и полотенца.
— Вы собираетесь принимать роды? Прямо здесь? — не поверил своим ушам Энтони.
— А что еще прикажете делать? Иначе они произойдут сами по себе.
— Но вы говорили…
— Про три сантиметра? Я помню. Так было. Сейчас там полных десять, и прощупывается головка. До родов меньше часа. А ей только семнадцать лет. К счастью, утром я захватила с собой все необходимое. Очень кстати.
Кэрол сделала паузу, пытаясь понять выражение лица Энтони. Казалось, он должен был осуждать ее. Она не ожидала подобного поворота событий и злилась на себя за оплошность. Сибилла была молоденькая, хрупкого сложения, и это был ее первый ребенок. Она заявляла, что рожает всю ночь, но когда Кэрол осмотрела ее, выяснилось, что шейка матки почти не расширилась. Было трудно, даже невозможно представить себе, что все изменилось так быстро.
Но Кэрол была достаточно опытной медсестрой, чтобы знать: стоит больному остаться без присмотра, и возможно все что угодно. Да и проверку-то она провела на скорую руку…
— Чем я могу помочь? — спросил Энтони.
На его лице не было и следа осуждения или досады, а только обычное желание сделать все нужное, чтобы спасти положение.
Кэрол почувствовала странное облегчение. Как будто кто-то где-то простил ей ошибку.
— Она хочет, чтобы их обвенчали. Вы сумеете сделать это в промежутках между схватками, пока я буду принимать младенца? Предупреждаю, зрелище будет не из приятных.
— Вы согласны стать женихом? — спросил священник юношу.
— Ага, конечно. Я…
— Тогда найдите двух свидетелей. Они могут постоять за дверью. Это допускается. А я тем временем вскипячу воду. — Хэкворт все еще держал Тимоти за руку. Он сжал ладонь. — Но не забудьте вернуться, сын мой.
Вид у жениха был такой, словно эта мысль уже приходила ему в голову. Тем не менее он кивнул.
— Я не должен этого видеть, да?
— Ты можешь постоять у нее в изголовье, — сказала «акушерка». — Я накрою ее простыней.
— Тогда я пошел за братом и его подружкой.
— Так идите. — Энтони снял руку с предплечья паренька и за ним тут же хлопнула дверь. — С роженицей все в порядке? — спросил Хэкворт.
— Думаю, да. Ребенок находится в правильной позиции, а остальное — дело матери. Но она молода и напугана, так что нужно быть готовыми ко всему. Я уже вызвала «скорую», однако можете быть уверены, что чадо появится на свет еще до ее приезда.
— А доктор?
— Вы знаете такого, который согласится прийти в Грейфолдские камни? — Когда нахмурившийся проповедник добра не ответил, она слегка улыбнулась. — Спасибо, Энтони.
— За что?
Кэрол не знала, как ему ответить.
— За то, что вы здесь, — наконец нашлась она. — А теперь поищите мне несколько чистых простынь и полотенец и не забудьте про воду.