Она предпочла сменить тему.
— Там, в гостиной, фотография вашей жены?
На секунду Энтони устремил на нее ледяной взгляд серых глаз, а потом покачал головой.
— И как это я забыл ее убрать…
— Не волнуйтесь, я вовсе не обиделась. Просто любопытно.
— Ее звали Клементиной.
— Красивая. — Кэрол бросила на фотографию лишь один взгляд, но этого было достаточно. Милая светловолосая девушка, наверное, любимица учителей частной школы, в которой прошла ее юность. Она была в дорогом белом свадебном платье со всеми аксессуарами — искусственный жемчуг и километры кружев. Выражение лица свидетельствовало, что все ее мысли поглощены человеком, которого она любит.
Человеком, которого она любила.
— Когда она умерла? — спросила Кэрол.
— Почти три года назад.
— Болезнь? Несчастный случай?
— Она умерла, когда боролась за свой кошелек.
Кэрол и глазом не моргнула. Энтони тут же пожалел о вырвавшихся у него словах. Девушка почти ничего о нем не знала, но тут же поняла, что Хэкворт все еще не смирился со смертью жены.
И еще кое-что.
— Бессмысленная смерть, — тихо сказала она. — Почти такая же бессмысленная, как бандитское нападение, правда?
— Что?
— Вы женились на мне из-за того, что случилось с вашей женой?
— Вы знаете, почему я женился на вас.
— Теперь я многое понимаю.
Он вышел из комнаты. Кэрол проводила его взглядом, поняв, что Энтони задет. Но как глубоко? Он женился на ней, потому что знал, что ее ждет участь Клементины, и хотел помочь? Или потому что считал себя виновным в смерти жены и чувство вины могло оставить его лишь после того, как он спасет кого-нибудь?
Со стороны эти причины были неразличимы, но Кэрол казалось, что между ними пролегает расстояние в миллион миль. Первая означала желание стать рядом во имя общих целей. Вторая же — стремление как-то искупить свой грех.
Что это был за грех и что крылось за предложением Энтони? Она лежала и снова смотрела в потолок. Перед ее глазами стояло лицо Клементины. Если бы можно было спросить эту милую молодую женщину о том, чем руководствовался ее благоверный… Но для этого был только один способ — как можно скорее самой отправиться в рай.
А Хэкворт и сам был недалек от этого.
Запах Кэрол, таинственный, возбуждающий аромат, пропитывал все, чем она владела. А вещи так красноречиво говорили о том, кому они принадлежат, словно на них было выгравировано имя хозяйки.
Энтони стоял в гостиной, где когда-то было так спокойно, так тихо… Теперь комната была уставлена вещами девушки, а сама она спала в его… нет, в ее постели.
Многое из ее имущества было безнадежно испорчено, но она только пожала плечами. Он знал, что Кэрол не позволит себе расстроиться и из-за более крупных потерь. Девушка вела себя так, словно давно ждала расставания со своими немудреными пожитками. В тот вечер, когда на нее напали, она прямо сказала об этом.
Я остаюсь в Кейвтауне, сказала она. Знаю, что умру здесь. Всегда знала.
И она верила в это. Вера в то, что ей суждено погибнуть насильственной смертью и что случится это скорее рано, чем поздно, диктовала все ее поведение.
Потому-то она с таким наслаждением и пользовалась каждой секундой отпущенной ей жизни. Этого нельзя было отрицать. О том же свидетельствовало и ее имущество. Здесь не было нейтральных тонов. Каждый предмет был вызывающе ярким. Цвета, материалы, запахи были настолько экзотическими, словно хозяин квартиры перенесся на другой континент, где рынки разбиты прямо на улицах, а самая простая еда сопровождается тысячью приправ.
И тут его обуял неизвестно откуда пришедший гнев на того, кто посмел угрожать смертью человеку, который жил такой полной жизнью, который не боялся самого черта и на ходу совершал маленькие чудеса. Кэрол Уилфред… нет, Кэрол Хэкворт была женщиной огромной дерзости и редкого цинизма. Она была уверена в своей правоте даже тогда, когда речь шла о вещах, о которых она и понятия не имела. Она выслушивала все, не соглашалась почти ни с чем и не высказывала ни малейшего почтения ни к традициям, ни к благочестию.
Но она ловила каждую секунду и выжимала ее досуха, извлекала красоту из всего, что ей попадалось, и щедро делилась ею с окружающими.
И заботилась. Обо всем. Обо всем. Больше, чем могла себе представить. Больше, чем думала. Заботилась настолько, что вступила в фиктивный брак, лишь бы продолжать раскрывать щедрые, жаркие объятия тому миру, которого чаще всего никто не замечал.
Энтони подошел к окну и украдкой заглянул в спальню. Наступил вечер, а Кэрол все спала в той же позе, в какой легла. Должно быть, сильно измучилась. Она попросила выписать ее из больницы за день до срока, назначенного врачом, и потребовала отвезти ее на старую квартиру, чтобы определить размер ущерба и отобрать все, что можно.