— Сегодня Кэрол чуть не убили. Пулей из пистолета «Мустангов». Или новость устарела?
Джеймс оперся о косяк и задымил сигаретой. Стоя рядом с ним, Энтони краем глаза заметил какое-то движение, но не обратил на него внимания.
— Слышал, — сказал юноша.
— Правильно слышал.
— Почему вы думаете, что это был кто-то из наших?
— Ни у кого другого не было причин стрелять в нее и притворяться, что это дело рук кого-то из «Стайных».
— Может, это и было делом их рук.
Энтони пытался понять выражение лица Джеймса. Он знал, что самые важные сообщения не требуют слов. Парень и не мог сказать ничего другого. Но глаза его были немного красноречивее.
— Не думаю, — бросил Хэкворт. — И ты тоже не думаешь.
Джеймс пожал плечами.
— Ты ведь не имел к этому отношения, верно?
Юноша еще раз вздернул плечи.
— Кто это был? И перестань пожимать плечами, черт побери! Ты тоже расстроен этим.
— Я ничего не знаю. Она не должна была пострадать.
Хэкворт поразился. Он был уверен, что не услышит больше ни слова.
— Не должна?
Джеймс швырнул окурок в кусты возле крыльца.
— Нет.
— Но пострадала.
— Ага. А мне не нравится, когда кто-то стреляет без моего приказа.
— Ты знаешь, кто это был?
Голова парня едва шевельнулась, но Энтони понял это как знак согласия.
— Надо было бы заявить в полицию, — осторожно сказал он.
— Копам? — фыркнул Джеймс. — Мы привыкли разбираться сами, падре.
— Не стоит. Для этого есть суды и высшая справедливость.
Юноша сложил руки на груди.
— Высшая справедливость? Это ваш Господь, что ли?
Падре не ответил.
— Вы не часто поминаете Господа, — сказал Джеймс. — Говорите вы много, но я ни разу не слышал, чтобы вы произнесли Его имя. Вы верите в Бога, падре? Так же, как в то, что можно довести до ума Пещеры?
Энтони не удивило, что парень попал в его самое больное место. Юный главарь шайки был очень умен, а годы жизни в Кейвтауне научили его видеть слабости каждого и использовать их себе на благо. Именно эта способность не только позволила ему выжить, но и вывела в лидеры.
— Несколько лет назад верил всей душой, — ответил пастор. — Но с тех пор как убили мою жену, я не верю никому и ничему.
— Тогда какой же из вас священник?
— Честный. Который не считает, что мир полон готовых ответов.
— Значит, вы лжете на каждом шагу.
Энтони пропустил мимо ушей насмешку, звучавшую в словах юноши.
— Ты понимаешь, о чем я говорю, — сказал он. — Мы с тобой очень похожи. Тебе тоже хотелось бы верить. Но ты видел в жизни слишком много такого, что мешает вере. Ты делал вещи, которых стыдился.
— Никогда я ничего не стыдился!
— Ты лучше, чем хочешь казаться.
— Вы ничего об этом не знаете.
— Думаю, что знаю.
— Вам лучше уйти!
Энтони кивнул.
— Кто бы ни стрелял в Кэрол, он должен исчезнуть до суда. Ты позаботишься об этом?
Джеймс не ответил. Падре задумался, многое ли из сказанного прошло мимо его ушей. Едва ли. Он чувствовал в стоящем перед ним человеке родственную душу. У него было очень много общего с этим юношей — продуктом городских улиц.
— И долго ты собираешься меня пытать? — спросила Кэрол. Полисмен, который пришел в больницу, чтобы записать ее показания, оказался напарником Роберта.
Темнокожий блюститель порядка похожий на «хорошего копа» из телесериалов, ухмыльнулся.
— Как обычно.
— Я сегодня потеряла много крови, Фил. Мне надо съесть что-нибудь. Хотя бы гамбургер.
— Ага, точно. Столько же крови я потерял сегодня утром, когда порезался во время бритья.
— Тогда арестуй самого себя, а меня оставь в покое.
— Еще один вопрос. Насчет пистолета, который ты якобы видела.
— Якобы? Если не веришь, что был пистолет, можешь пойти и выковырять дюжину пуль из стены!
— Миссис Хэкворт… — покачал головой Фил. Они были старыми приятелями. Огаста и Роберт не раз пытались делать всевозможные намеки, но Кэрол и в голову не приходило заарканить копа. Впрочем, как и выйти замуж за священника.
Она подняла глаза и увидела, что пастор собственной персоной стоит в дверях. Он выглядел вымотанным до предела.