Келарь же, паче укрепляя их, и дерзости повелевает, и звати чюдотворца Сергия, «и зрите», рече, «славу божию». Егда же прииде старец близ Москвы реки против церкви святого христова мученика Никиты[122], у реки же множество казаков идяху в станы своя, и медляще прехода ради реки, келарь же многа молив их со многими слезами, якоже прежде. Слышавше же сия все многочисленное воинство казаков, внезапу умилившеся, внидеша в страх божий, и вси скоро устремишася ко врагом из бой, и не дошедше станов своих яко ни единому не остатиса от них друг друга понуждающе, глаголаху: «поскорим, братие, пострадати за имя божие и за православную истинную христианскую веру». Прочие же казаки, стоящие за рекою у церкви святого великомученика Никиты, видеша, яко братия их вскоре возвратишася на бой, и не даждавшеся келаря, противу ему грядяху чрез реку, свии бродяху, инии же по лавам идуще; келарь же и тех умолив и много поучив от божественных писаний; они же с радостию скоро поидоша на бой, бога в помощи призывающе и чудотворца Сергия, единогласно кличуще: «Сергиев! Сергиев!» Егда же прииде келарь в станы казачьи, и ту обрете их многое множество, овых пиющих, а иных играющих зернию[123]. Келарь же сих множае перваго поучив, казаки же все озъидоша из станов своих со орудием и повелеша звонити, кличуще: «Сергиев! Сергиев!» и поидоша вси на бой.
122
Церковь Никиты Мученика (в переделанном виде сохранилась до сих пор) стояла на горе при впадении Яузы в Москву-реку.