– Стеша, позвонили из больницы! Настя очнулась! Я к ней, а ты? – крикнула она снизу, чтобы Степан услышал ее в своей комнате на втором этаже.
Степан вышел из их спальни с растерянным лицом. Именно этого он и боялся.
– Что ты говоришь, дорога? – переспросил он, как будто не слышал ее слов.
– Стеша, Настя проснулась! – повторила радостная Лена.
– Надо же?! А мамаша-то как запрыгала?! Аж крылья за спиной хлопают от счастья! Нужно посмотреть, как там сестричка, – подумала Маха, криво улыбнувшись.
– Так нужно к ней побыстрее ехать! – подыграл жене Степан, не испытывая ни малейшего желания снова вдыхать пропахший лекарствами больничный воздух.
– А я тебе о чем твержу?! – воскликнула Лена, побежав наверх, чтобы переодеться.
– Я с вами, – решительно заявила Маха. – Я еще ни разу не была у Насти.
Степан вызвал такси. В дороге молчали. Подъехали к большому современному зданию больницы. Внутри стерильная чистота и тошнотворный запах антисептика. Маха скривилась, как и Степан. Они сочувственно посмотрели друг на друга и продолжили идти по длинному коридору к палате Насти. Открыв дверь, Степан отпрянул, больно отдавив Лене ногу. Зрелище было не для слабонервных. Настя лежала на койке, подключенная к необходимым приборам, с перебинтованной головой и повязкой на лице, но это еще полбеды. Она смотрела на открывшийся после пробуждения мир совершенно безумными глазами, очевидно, ничего не понимая и никого не узнавая. Рот не закрывался и изо рта сочилась слюна. Степана чуть не стошнило. Он отвернулся. Маха сочувственно взяла отца за руку. Она и сама была в шоке от увиденного. Лена бросилась навстречу дочери, но та ее не узнала и лишь издала странный звук, похожий на хриплое мычание. Лена плакала, а Настя дебильно вращала глазами, в которых не отражалось никаких мыслей или эмоций. К такому Лена не была готова. Она трясла дочь за руку, пыталась заговорить с ней, заливалась слезами, но никакой реакции не последовало.
– Зря стараетесь, уважаемая! – услышала она за спиной голос лечащего врача Насти. – Видите, в каком она состоянии. Мы именно этого и опасались. Травма была слишком сложной.
– Доктор, но неужели ничего нельзя сделать? – спросила Лена, молитвенно сложив ладони перед грудью. – Неужели она останется такой?
– Увы… Мы не Боги. Сильно поврежден мозг. Ходить, возможно, со временем она и сможет, но прежней уже не будет, – вздохнул доктор. – Мы сделали все, что смогли, но сами видите…
Лена хотела что-то сказать, но схватилась за сердце и без чувств рухнула на пол. Прибежала медсестра с нашатырем. Лена очнулась, но на нее смотреть было страшно.
– Увезите ее домой поскорее, – шепнул доктор на ухо Степану.
Тот кивнул и, взяв Лену под руку, против воли потащил ее к выходу. Лена хотела остаться с дочерью, но что бы это изменило?! Ее Настя стала безмозглым овощем и страшнее она ничего представить не могла. Маха последней выходила из палаты. Она подошла к Насте, провела рукой у нее перед глазами, но никакой реакции не было. Все тот же безумный взгляд. Маха пожала плечами и пошла вслед за Степаном с Леной. Она не захотела сидеть в такси рядом с Леной. Ей вообще стало как-то не по себе, душно и зябко одновременно, хотя жалости к твари, уничтожившей ее семью, она точно не испытывала. Просто стало мерзко на душе.
– У меня в городе кое-какие дела, – сказала она отцу. – Я приеду вечером.
Он кивнул, не в силах вымолвить хоть слово, сидел зеленый, и было заметно, что у него подрагивают руки. Маха давно хотела поехать в одно место, но боялась расстроиться. Сейчас она решилась. Взяв другое такси, она назвала адрес ветклиники папы Вити. Выйдя из такси, она попросила таксиста не уезжать и подождать ее минут пятнадцать. Здание ветклиники было также мертво, как и ее владелец. На потускневшей вывеске: «Маха и Жужа» вандалы написали какую-то гадость. Наглухо закрытая дверь тоже была разукрашена граффити. Окна закрыты размалеванными роль-ставнями, а между окнами висит желтая растяжка с надписью «Аренда». Маха не смогла сдержать слез.
– Эх, папа Витя! Что же ты наделал? Зачем разрешил привести в дом эту тварь? – прошептала она, вытирая слезы. – Она больше никому не навредит, но тебе-то от этого не легче?!
Маха вернулась в такси и попросила ее отвезти к ВДНХ. Ей всегда нравилось там гулять между павильонами, да и парк там чудесный. Махе почему-то ужасно не хотелось возвращаться домой, снова видеть ненавистные лица Лены и Степана.
– Я отмщу за всех нас! – прошептала она. – Клянусь! Одна уже готова! Лена следующая. А папа? Даже не знаю, что с ним делать…