В трубке повисла тишина. Я не торопила его, терпеливо дожидаясь ответа.
— Вы однажды кинулись нам на помощь, — припомнил Фрэнк, нарушая молчание.
— Кажется, настала моя очередь. Я поищу большое скопление скверны.
Облегченно выдохнула.
— Спасибо! Спасибо большое! Только, Фрэнк, умоляю, не говорите Хелиру. Это очень важно. Оскверненное место действительно поможет спасти Айзела, а если дядя узнает… он не даст мне осуществить задуманное.
— Алеста-Алеста, — вздохнул он. — Я не скажу, но ты должна мне кое-что пообещать.
— Что?
— Когда спасешь Лендера, приезжайте вдвоем в наш город на неделю.
— Для чего?
— Вместе порубим Сущностей! Ну и сходим куда-нибудь. Вы отличные ребята!
Вяло рассмеялась.
— Все не оставляете мечту нас переманить?
— Может быть. Так ты согласна?
— Никаких проблем! Когда спасу, ждите нас.
— Договорились! И еще кое-что, маленький дружеский совет: если это опасно для твоей жизни, остановись сейчас же. Сомневаюсь, что Айзел хочет, чтобы ты жертвовала собой.
— Это не опасно для моей жизни.
«Для моей жизни в бренном мире, — добавила мысленно. — Насчет жизни загробной я не уверена».
Пока мы с Твигги искали скверну, Эйрен и другие адвокаты пытались спасти Айзела. Но почему-то — словно специально! — чем активнее и настырнее все пытались предотвратить трагедию, тем хуже и хуже становилась ситуация.
Видеозапись судебного процесса не помогла добиться повторного разбирательства. Более того, она ускорила казнь.
— Через неделю, — сообщил бледный вымотанный Криус, сжимая в руках карандаш.
Неделя…
У нас осталась всего неделя. Надо поторопиться. Надо искать скверну днями и ночами напролет!
Боже, чувствую себя человеком, бегущим марафон. Я почти выдохлась, моральных сил уже ни на что не осталось, а финиш до сих пор не маячит на горизонте.
Впрочем, нет, я не бегу марафон. Я упрямо пытаюсь выкарабкаться из ямы, цепляясь за рыхлую землю, гребу ее, гребу, но никак не могу ухватиться за спасительную ветку, корень или травинку. Хоть за что-нибудь!
— Завтра вы сможете с ним попрощаться.
Кричать и плакать больше не хотелось. В голове без остановки крутилась навязчивая мысль: «Надо поторопиться».
На прощание я пришла в раздавленном состоянии, но увидев посеревшего и похудевшего Айзела, получила новую дозу сил. Безграничная любовь охватила все мое существо и одновременно с ней грудь пронзила яростная ненависть к людям, вынесшим приговор Лендеру. Поистине странное смешение чувств.
— Привет, — улыбнулась, желая подарить ему капельку тепла.
Нас снова разделял стол. И снова охрана стояла за спиной Айза. Могли бы и уйти, раз уж это наша последняя встреча! Все равно меня обыскали, прежде чем пустить сюда.
— Тебе не стоит прощаться со мной, Алеста, — надломленным, не своим голосом произнес он, не поднимая глаз. — Не мучай себя. И на казнь тоже не приходи. Пожалуйста. Это моя… последняя просьба.
Застыла, перестав дышать. Опустила руки на колени и сжала в кулаки.
— Я спасу тебя, — прошептала решительно.
Лендер посмотрел на меня. В его взгляде отражались смирение и усталость.
— Ангел, ты уже ничего не сможешь сделать. Забудь меня.
Забыть?! Шутит, что ли?!
Негодование распирало грудную клетку.
— Ты бы забыл? — бросила вопрос, возмущенно пыхтя. — Если бы я была на твоем месте?
Он окаменел. На его скулах заходили желваки.
— Молчишь? — переспросила гораздо мягче и грустно улыбнулась, заглядывая в медные колючие глаза. — Значит, забыл бы?
— Никогда! — Айз резко положил руки в наручниках на стол и подался вперед, пытаясь хотя бы так оказаться ближе. Надо отдать должное охране, они дернулись, но не стали его трогать. — Ты лучший человек в моей жизни, Алеста. Я люблю тебя как безумец. У меня тут крыша едет вдалеке от тебя! Я не о смерти думаю, а о твоих глазах, смехе, голосе. Обо всем, что связано с тобой. Вспоминаю, как мы проводили время вместе, живу в этих воспоминаниях. Благодаря тебе я еще не свихнулся.
— Я тоже постоянно вспоминаю, — обхватила его прохладные руки своими, крепко-крепко сжав их. — Мне иногда кажется, не было ни одной минуты, чтобы я не думала о тебе.
— Это и плохо, — через силу прошептал Лендер. — Я радоваться должен, но мне больно. Сдохнуть я не боюсь, а вот тебя оставить страшно.
— Все со мной будет хорошо, — пообещала, слукавив. — Я люблю тебя, Айзел.
Он шумно втянул носом воздух, наклонился к моим рукам, поцеловал и уперся в них лбом. Улыбнувшись, погладила его по жестким волосам. Мой бедный Лендер. За что тебе это все?