«Ради бога, Алекса, — раздраженно говорит Раннер. — Возьми себя в руки!»
Я перехожу дорогу, уворачиваясь от проезжающих машин, затем сую руку в карман: холод серебряного ножа для конвертов действует на меня ободряюще.
Музыка отдается у меня в голове каким-то беспощадным саундтреком, когда я поднимаю голову и в последний раз смотрю на неоновые огни «Электры».
Элла уже там. Она встречает меня у двери, с улыбкой трижды сжимает мою руку.
— Привет. — Она подмигивает. — Выпьешь?
— Нет. Что он здесь делает? — шепчу я, кивая на Шона за барной стойкой. — Он же должен быть в банке. Что происходит?
Шон уходит в подсобку, оставив полотенце, которым он вытирал бокалы, на стойке.
«Подонок», — цедит Раннер.
— Изменение плана. Кесси нужно сделать маникюр, и она сказала, что сама заедет в банк, — говорит она. — Не переживай. Выпей.
— Я не хочу пить, — говорю я. — Давай заберем коды и уйдем.
— Тебе надо успокоиться, — твердо говорит она.
Я делаю глубокий вдох и пристально смотрю на нее.
— Успокоилась?
— Успокоилась, — говорю я. — Где Навид?
— В Дрессировочном доме. Кажется, там какая-то проблема.
— Что за проблема? — спрашиваю я.
— Какой-то псих преследовал одну из девочек до самого дома. Он уже давно оставлял для нее подарки и все такое. В общем, он попытался прорваться в дом.
— Девочки в порядке?
Элла пожимает плечами.
— Не знаю, наверное, — безразлично отвечает она. — Кстати, а где твой рюкзак?
Встревоженная ее безразличием, я поворачиваюсь, чтобы она увидела рюкзак на плече.
Элла одной рукой берет меня за руку, а другую трет о джинсы. Ее глаза чуть больше, чем обычно.
— Ты под кайфом? — говорю я.
— Совсем чуть-чуть. Чтобы успокоить нервы.
Теперь, когда она призналась, я замечаю, что у нее и движения резче, чем обычно. Она оживляется при любом звуке или движении. Взгляд у нее дикий. Звериный, как у бродячей кошки.
Она наклоняется вперед, чуткая и бдительная.
— Вот, — шепчет она, кладя ожерелье с ключиком мне в ладонь. — Думаю, им можно открыть верхний ящик письменного стола Навида.
— А ты не пробовала? — спрашиваю я.
— Кесси только что уехала. И я не хотела, чтобы Шон что-то заподозрил. Попробуй этот ключ, — настаивает она. — Если получится, ты заберешь коды от даркнета. — Она загибает мои пальцы. Я ощущаю жар в ладони, как будто там лесной пожар.
На лестнице мимо меня проходят Ненавистница бананов и Эми, их черные юбки короче, чем всегда. И без карманов.
Эми держится за перила и, чтобы не встречаться со мной взглядом, поправляет бант на своей заднице, а потом вытирает нос. Она тоже под кайфом. Пройдя мимо, она оборачивается.
— Что? — говорю я.
Эми покачивается, стоя на ступеньке.
— У меня с тобой никогда не было проблем, — говорит она. — Ты должна знать это.
Во рту у меня пересохло, нервы натянуты до предела. Я вхожу в кабинет Навида. Я смотрю на его письменный стол, на верхний ящик с обличающими его уликами. Я так сильно сжимаю ключ во вспотевшей ладони, что на коже остается отпечаток.
«Давай», — подталкивают Паскуды.
Ключ входит в замок, но когда я пытаюсь повернуть его, он не поворачивается. Я пытаюсь и так, и этак, моя рука дрожит, сердце едва не выпрыгивает из груди, но ключ не поворачивается. Я вытаскиваю его и пробую еще раз. Ничего. Я дую на него, тру о лосины и пробую еще раз.
«Черт».
Сердце гулко бьется о ребра, от страха начинает кружиться голова. Звяканье бутылок в ящиках заставляет меня подпрыгнуть. Я замираю. Прислушиваюсь к мужским голосам по ту сторону тонких, как рисовая бумага, стен.
«Вообще-то об этом должна была позаботиться Элла, — говорю я. — Проклятье».
Я оглядываю стол Навида в поисках чего-нибудь острого, чем можно было бы открыть ящик. Там нет ничего, кроме ручек, порнухи и чеков. Пепельницы. Степлера.
Я оглядываю полки, приподнимаюсь на цыпочки и провожу рукой по верхней. Опять ничего.
«Проверь карман», — приказывает Раннер.
Ну конечно же. Нож для конвертов Дэниела.
Я просовываю его в щель между корпусом стола и передней стенкой ящика и дергаю им вверх и вниз.
«Дай мне», — говорит Раннер, захватывая Тело.
Она бьет по ножу кулаком, давит на него всем весом.
«Подожди», — говорю я.
Снаружи, у двери, слышатся голоса девочек.
Раннер вздрагивает.
«Быстрее!» — кричу я.
Еще пара нажатий, и ящик открывается.
— Готово, — говорит Раннер, обливаясь потом.