— До дороги в Ольстен. Я не хочу, чтобы поползли слухи.
— Так и быть.
Дезмонд взял газовый фонарь, и вывел ее на улицу, придерживая за локоть, чтоб она не споткнулась. Энни было хорошо и спокойно, несмотря на страшные тени, отбрасываемыедеревьями на освещенную луной поляну. Даже тревога о друзьях улеглась. Герцог Уэйн прав — они, скорее всего, уже давно дома.
Дезмонд вел ее к заднему двору, где располагались хозпостройки. У конюшни он попросил ее подождать, а через несколько минут вывел оседланного и взнузданного жеребца.
— Каталась на лошади?
— Чуть-чуть. В телеге, — зачем то добавила Энни.
— Тебе понравится, — он подхватил ее и усадил на холку жеребца.
Энни инстинктивно вцепилась пальцами в гриву. Дезмонд усмехнулся и ловко запрыгнул в седло, успев поймать потерявшую равновесие девочку.
— Ну-ну, спокойно. Мы еще с места не тронулись, а ты уже падаешь.
Энни вертела головой, осматривая постройки и пытаясь увидеть, где же те шесть яблонь, о которых говорил Франц.
К удивлению Энни, они вскоре выехали на дорогу.
— Здесь есть дорога? — в голос высказала свои мысли она. — Я думала, что замок со всех сторон окружен непроходимым лесом. Так говорят.
— А как ты думаешь сюда доставляется провизия? Конечно, дорогой можно воспользоваться не всегда. В сезон дождей здесь большая грязевая каша, в которой вязнет транспорт.
Дезмонд не гнал лошадь, заботясь об удобстве маленькой наездницы.
Когда показались огни Ольстена, Энни закричала:
— Все, стойте, стойте! Дальше я сама.
— Ты точно дойдешь?
Он натянул поводья, и жеребец остановился, недовольно всхрапнув.
Дезмонд спрыгнул с седла и, подхватив Энни за талию, снял ее с лошади.
— И скажи матери, чтобы больше тебя не отпускала в лес ни одну, ни с ребятами. В лесу не безопасно. Мало ли что может случиться.
Энни кивнула и вдруг заголосила:
— Нет! Нет! Там же моя капуста! Я оставила ее на кухне!
— Грета, не стоит так печалиться из-за какой то капусты.
— Нет! Вы не понимаете. Они мне теперь не поверят. Скажут, что я испугалась.
Дезмонд расхохотался и снял с пальца перстень.
— Это фамильный перстень. На нем мои инициалы. Если вдруг кто-то из этих шалопаев посмеет сказать, что ты врушка, просто покажи им этот перстень и скажи, что ни каких голов герцог Уэйн не хранит.
Энни ошарашено смотрела на массивное кольцо, лежавшее у нее на ладони.
— Я не могу его взять. Оно очень дорогое.
— Если ты делаешь дорогой подарок от души, тебе воздастся сторицей. К тому же когда отпадет надобность кому-то что-то доказывать, ты сможешь мне его вернуть, если захочешь.
Он сжал ее ладонь в кулак, заставляя принять дар.
Энни нашарила в кармане свернутый рисунок и протянула герцогу.
— Я же говорил, что воздастся сторицей, — усмехнулся он, и уже через пару минут до Энни донесся цокот копыт.
Путь до Ольстена лежал среди полей, ощетившихся стерней, и был не так близок, как того хотелось Энни. Со стороны леса и с реки тянулся густой туман, стелился по полям, подбираясь к дороге. От холода в голове Энни начало проясняться. Вернулись страхи. Вдруг с ее друзьями что-то случилось, а она так легко поверила человеку, которого видела впервые в жизни. Кольцо в кулаке запекло, обжигая, будто говоря, что она поступила неправильно. Она представила, как будет рыдать Ханна, потеряв единственного сына, как тетушка Маргарет упадет в обморок от горя, а отец Франца будет смотреть на нее презрительным взглядом, в котором будет ясно читаться: ты предала их всех.
Спотыкаясь и размазывая слезы по щекам, Энни припустила по дороге, надеясь, что ее друзей еще можно спасти.
Добежав до границы селения, она остановилась. Ноги не желали ее слушаться, будто на каждую повесили по огромной железной гире. В боку кололо, дыхание сбивалось, а сердце рвалось наружу, бешено колотясь о ребра.
Почти добредя до поместья, она остановилась. За оградой мелькали огни. Доносились крики. Что там за суматоха? Что произошло? Сейчас она войдет и увидит то, что оставил зверь от ее друзей. Слезы не останавливаемым потоком полились из ее глаз.
Она заставила себя сделать несколько шагов и сдавленно вскрикнула — кто-то схватил ее за руку и потащил в заросли ивняка.
— Ты где была? — напали на нее сразу с трех сторон.
— За головой ходила. Вы куда делись? Вы бросили меня одну!
— Энни, ночью в лесу оставаться опасно, — зашипел Франц. — Мы тебе ничем не смогли бы помочь. А так мы могли бы позвать на подмогу взрослых.