– Здесь все сто одиннадцать!
– Когда вы их пересчитывали в последний раз? – полюбопытствовал детектив.
– Какая в этом надобность? – нахмурился ученый. – Или вы думаете, что они кому-то могли понадобиться?… Но ведь ключ от подвала всегда при мне!
Тем не менее, профессор с помощью Грошека водрузил картонный ящик на стол. Затем он осторожно стал вынимать переложенные чистыми картонками документы, произнося вслух их порядковые номера. От напряжения у пожилого мужчины даже выступила испарина лбу.
– Ровно сто одиннадцать, – облегченно вздохнул пан Ольшанский, когда из ящика показался последний документ. – Все на месте!
В этот момент в подвал спустилась Бася, чтобы вместе с отцом продолжить работу, поэтому Грошек, более не задерживаясь, поднялся к себе в номер и позвонил по мобильному телефону адвокату Гржибовскому.
Разговор занял у него всего пару минут.
– Мне нужны сведения о Мартине Хайнштайне и его семье, – повторил он в конце беседы. – Подробные! Можно устроить запрос в венский офис?
Положительный ответ воодушевил Грошека – маховик частного расследования начал набирать обороты.
Однако основные следственные действия ему все же пришлось отложить на понедельник. Предположение, что Мартин Хайнштайн охотился за раритетами профессора пока не имело веских доказательств. Вместе с тем интерес австрийца к подвалу пансионата вовсе не был случаен – в его вещах обнаружили газету, в которой была помещена небольшая статья о находке ларца с манускриптами. Значит, Мартин мог воспользоваться ключом Пеперика, чтобы проникнуть в подвальный закуток, где орудовал пан Ольшанский. Но старинные документы оказались нетронутыми. Интересно, чем тогда еще рассчитывал поживиться Хайнштайн?
С другой стороны, если Мартин устроил авантюру с привидением, то ему было просто необходимо иметь свой ключ от подвала, решил после недолгого размышления Грошек. Ведь не стал бы Хайнштайн все время бегать за ключом к конюшне! Это и неудобно и чревато разоблачением. Но, тогда, возможно, он сделал дубликат с ключа Пеперика. А раз так, следовало искать улики.
Только утром следующего дня Грошек отправился в Станички и сел на проходящий рейсовый автобус. Уже через час он вышел в Сувалках на площади перед современным зданием автовокзала.
Перекусив в ближайшем «МакДоналдсе», Грошек неспешно направился к автозаправке – на белых опорах покоился бело-синий навес с большими желтыми буквами «Глимар», которые хорошо были видны со стороны дороги. У колонки стояла подержанная «японка» с заправочным пистолетом в горловине бензобака. Минуты через две-три машина выпорхнула на дорогу и скрылась с глаз. Грошек тут же подошел к продавцу бензина, мужчине средних лет в комбинезоне, и вежливо осведомился у него:
– Здесь есть поблизости механические мастерские?
Продавец утвердительно кивнул, указывая на неприметное строение за забором, находящееся метрах в трехстах от заправки.
– Таксопарк! – лаконично пояснил он и тут же добавил. – Но если у вас проблемы с машиной, то лучше обратиться в сервисный центр. Могу дать адрес…
Грошек поблагодарил мужчину. Сервисный центр его не интересовал – ему просто был нужен слесарь.
– Недели три, а то и месяц назад один пан, как и вы без машины, тоже искал слесаря, – зевнув, поведал продавец.
– Немец? – оживился Грошек.
– Кто его знает, по-польски говорил хорошо…
Грошек быстро направился к таксопарку. Теперь он был уже почти уверен, что с помощью интуиции и улыбки фортуны вышел на след Мартина Хайнштайна.
Картина совсем прояснилась, когда один из автослесарей, меняющий шаровую опору на автомобиле, признался, что три недели назад в обеденный перерыв изготовил для какого-то мужчины дубликат ключа:
– Очень уж пан просил, пообещал заплатить хорошо. Ну, почему не помочь человеку?..
Детектив кивнул, соглашаясь:
– Мужчина лет сорока, стрижка короткая, небольшие залысины. Курит сигары! Это он?
– Да, – подтвердил автослесарь. – Когда я вынес ему ключи, он сидел на лавочке, читал газету и курил сигару. Очень представительный пан…
– Ключ от английского замка?
– Верно. Там два передних зубца и четыре небольших бороздки на полотне. Я с ним всего за полчаса управился…
Теперь можно было возвращаться в Станички. Из показаний, добытых в Сувалках следовало, что Мартин Хайнштайн три недели тому назад в неизвестных целях сделал дубликат ключа от подвала пансионата Лучинских. И вовсе не древние манускрипты интересовали австрийца. А что?
В пансионат Грошек вернулся на очередном рейсовом автобусе. Сейчас он даже жалел, что не решился гнать свой автомобиль за сотни километров в глухую провинцию, ведь отсутствие личного автотранспорта лишало его маневренности и оперативности.
Дождаться обеда ему стоило большого труда – время шло медленно, а его прямо распирало от желания немедленно устроить следственный эксперимент.
Наконец, Бася с отцом показались из двери, ведущей в подвал. Седовласый ученый запер замок и вслед за дочерью поднялся на второй этаж в свой номер. Грошек, расположившийся на террасе, немедленно встал с кресла и направился к конюшне. Пеперика там, естественно, не оказалось – пан Болеслав незадолго до этого уже прошел мимо него к своей жене на кухню.
Завладев ключом, висящим у косяка ворот, где приткнулись метла и лопата, Грошек быстрым шагом вернулся в особняк, пересек холл и остановился у входа в подвал. Озираясь, словно преступник, он просунул ключ в узенькую щель английского замка, повернул его на два оборота, после чего включил в подвале свет и, быстро зашмыгнул внутрь.
По каменным ступенькам спустившись вниз, детектив сразу же направился к потайной комнате. В этот момент он перевоплотился из Анджея Грошека, частного сыщика из столицы, в Мартина Хайнштайна, личность загадочную во всех отношениях. Нечаянно задев плечом кирпичную кладку, он даже выругался по-немецки: «Доннерветер!», что сильно его удивило – слово пришло из глубин сознания, чужое и малопонятное.
Как только свет от переноски озарил подземный каземат, Грошек подошел к ларцу с документами, который стоял на нижней полке вмурованного в стену стеллажа, и перетащил его на стол.
Часы показали, что на всю операцию по проникновению в подвал у него ушло каких-то пять минут.
Детектив тут же вернулся к нише, потрогал холодные дубовые доски, постучал кулаком по кирпичной кладке в глубине стеллажа. Потом он наощупь обследовал все полки, пытаясь пальцами расширить каждую щель. Безуспешно. Тайника с кладом он так и не обнаружил. Было от чего придти в уныние – красивая версия о причастности Хайнштайна к тайному сообществу кладоискателей и гробокопателей не находила подтверждения.
Теперь можно было подниматься наверх. Грошек вздохнул и направился к выходу.
Однако, не сделав и десятка шагов, он внезапно остановился и бросился обратно к нише. Крюк! Как он мог упустить его из виду!
Крюк сбоку от стеллажа оказался на самом деле не крюком, а небольшим железным обручем, в отверстие которого лет двести назад втыкали факел, чтобы осветить подземный зал. Впрочем, об истинном его предназначении приходилось только догадываться – уж очень неудобное место он занимал.
Анджей решительно ухватился за обруч и потянул его вниз. Железяка сместилась ненамного, но за этим ничего не последовало. Тогда Грошек левой рукой перехватил обруч и попытался вдавить его внутрь. Обруч довольно легко ушел в стену. Тогда Анджей правой стал шарить в глубине стеллажа. На уровне плеча боковая деревянная стенка полки неожиданно легко отделилась от кирпичной кладки, и пальцы детектива провалились в пустоту. Это была победа! За боковиной полки обозначился небольшой каменный карман. Грошек просунул в него кисть руки и сразу же наткнулся на кольцо.
«Всё-таки я оказался прав!» – в этот миг промелькнуло у него в голове…
– Что вы здесь делаете? – удивленно спросил у Грошека пан Ольшанский, спустившийся после обеда в подвал.
– Дожидаюсь вас, – произнес Анджей бесхитростно. – Хорошо бы позвать вашу дочь и Рушальского. Я тут кое-что обнаружил…