Мысли Зельдера внезапно прояснились. Он нащупал, нашел-таки ее! Вот она, главная мысль. То чем он хотел закончить. Так приготовились, небольшая театральная пауза, есть время принять величественную позу…
Единомышленники! Братья и сестры! Мы вступаем в третье тысячелетие человечества. На переломе эпох пришла пора доказать обществу чего мы стоим и наконец взять бразды правления в свои руки. Мы сильны! Мы едины! Мы властители этого мира!
Призывы магистра были встречены всеобщим ликованием. Зал поднялся в едином порыве и разразился бешенными аплодисментами. Были в этом неистовстве и восторг от собственного превосходства, и надежда на обретение власти. Сквозило и воодушевление голодных желудков в предвкушении горячего.
* * *
В ловких и нежных, словно весенняя листва руках лешего магиуловитель успокоился за пару минут. Артефакт одумался и начал равномерно тихо мерцать. Сыч уже летел за свой столик, когда Зельдер начал бросать в толпу зажигательные призывы. Поднявшаяся вместе с воодушевлением толпы первая энергетическая волна рванула в небо, попала в сеть отражателя и многократно усилившись, искрами полетела вниз, прямо в открытые пасти всех шести уловителей.
Через секунду артефакты сфокусировали общий силовой удар в точку 136/9 – равновесный центр измерений аномальной зоны. Магнитная ось, компонующая плоскости, кубы, октаэдры и другие невообразимые проекции пространственных измерений пошла колебаниями.
* * *
Зельдера долго не отпускали. Разношерстная толпа вмиг превратилась в воодушевленных поклонников, загоревшихся идеей адептов, готовых последовать за своим лидером к мировому господству. Но рассудок желудка все же возобладал над жаждой власти, и магистра, наконец, сменила на сцене развлекательная программа. Разумеется, мистической направленности. Честь разжечь публику выпала этническим барабанам природный зов на шабаш попал в точку – публика вторила выступающим ритмами ног, рук, столов, тарелок, спин соседей – любых гулких поверхностей. Ударные сменила полная огненных спецэффектов фантасмагория из фрагментов «Фауста». Она впечатлила даже присутствующий демонос сбывающаяся мечта вседостижимости и вседозволенности в звуках и тембре. Следом парни в монашеских одеяниях под сексуальные хоровые рулады «Энигмы» откровенным танцем принялись пробуждать у присутствующих основной инстинкт. Эмоции переполняли гостей. Благодатной силой хапающего счастье удовольствия они лились на магиуловители.
Пепельницы-артефакты на столах не успевали переваривать поступающие энерговолны. Гордыня, властолюбие, похоть, честолюбие, зависть, тщеславие и другие эмоциональные сливки местного общества. По мере наполнения артефакты разряжались прицельным огнем по проснувшейся аномальной зоне. Колебания от ударов планомерно расшатывали застывшую параллельность замороженных проекций. Измерения один за другим начали срываться с крючка. Их движение, определяемое собственной случайной траекторией, сеяло хаос в пространстве аномальной зоны.
На диспетчерские пункты аэропортов посыпались запросы. Но компьютеры словно сошли с ума, играя в чехарду точками воздушных объектов. Табло выдавали несуществующее время и мифические координаты, расчеты предлагали немыслимые траектории полетов. Человеческий глаз был не в состоянии отследить перемещения взбунтовавшихся самолетов.
Компасы посходили с ума. Чтобы выправить заданный курс рулевые кинулись отдавать противоречащие распоряжения. Судна завертелись на месте, образуя местные глубоководные воронки.
Секунда, и с радаров стали пропадать стальные птицы воды и неба.
Банкет и Запуск были в самом разгаре. Магиуловители продолжали методический обстрел просыпающейся зоны. Со сцены гостей развлекала программа, хорошо сдобренная спецэффектам. В них терялись всполохи работающих артефактов. Между столиками скользили внимательные официанты, не забывающие вовремя подлить. Теплый вечер располагал, обвевая разгоряченных посетителей морским бризом.
Ну что, признаешься, что проиграл? – поинтересовался Ганс, многозначительно кивая в сторону бутылочки красного чилийского.
Демьян кинул тоскливый взгляд в сторону бара и напрягся – белокурой красавицы там не было. Но тут же злорадная улыбка украсила его лицо. Парочка, обходя препятствия в виде взбудораженных нетрезвых особ и снующих официантов, определенно двигалась к столику номер пятнадцать.
Нет, у меня еще минута… И, вообще, я выиграл!
Ганс отследил взгляд друга и хлопнул его по плечу:
Не буду мелочным на секунды. Твоя взяла! Тебя сейчас распечатывать, или сначала она? – вампир кивнул головой в сторону приближающейся девушки.
Сейчас, конечно! – Демьяну было одновременно и радостно и муторошно, от того, что все так предсказуемо и банально идет к своему логическому завершению. – Тут все уже ясно.
Ой-ли? – иронично улыбнулся Ганс. – Не ломай рог, пока не перепрыгнешь!
К нам идут какие-то земы! – перебил дружескую перепалку один из КАКАистов, Легатун.
Я знаю, резко ответил Демьян.
Уберите их отсюда, они помешают старту, – поддержал напарника Сега.
Я беру их на себя.
Обоих? – ехидно вклинился Ганс.
Придется, в тон ему ответил Демьян.
Divide et juvit[114]? – поинтересовался вампир.
А у тебя есть другие предложения?
Долгожданная парочка наконец подошла к столу. Мужская половина стола встала, приветствуя даму.
Видишь, как они нас встречают? – громко прошептал на ухо Кристине Паскуаль. Меня уважают. Я произвел на них неизгладимое впечатление!
Андеграундцы, обладающие достаточно чутким слухом, иронично заулыбались. Демьян отодвинул так долго охраняемый стул и сделал приглашающий жест.
Благодарю! недолго думая на него плюхнулся Паскуаль.
Демьян побагровел и с такой силой задвинул стул, что Паскуаль нырнул носом в тарелку с закуской.
Эй, мне же больно! Нельзя ли полегче? – пискнул белобрысый. Его лоб украшала звездочка кресс-салата, а с носа медленно съезжало белое колечко лука.
Демон прожег нежелательного соседа испепеляющим, в психологическом смысле, взглядом. Была б возможность, зажег бы по-настоящему. Но Паскуаль был закален и не таким рьяным к себе отношением. Он оглянулся в поисках салфетки. Не найдя искомой тряпицы без стеснения выдернул ее из-под приборов Демьяна, вытер съедобные художества со своего благообразного личика и, как ни в чем не бывало, принялся за трапезу.
Раздались смешки. Так уесть высокопоставленного демона рисковали немногие – шанс выжить после таких проделок падал до катастрофического нуля. Все расселись и с интересом принялись ждать развития событий.
Кристина оказалась между изящным светловолосым парнем и смуглой девушкой, единственной кроме нее женщиной за столом. Ее переполняли чувства и эмоции – свои, сидящих за столом, веселящихся вокруг людей. Не зря она не любит шумные сборища – эмпату тяжело среди утративших свой контроль. Но за столом ощущалось другое. Неконтролируемых здесь не было, за исключением Паскуаля, конечно. Его наслаждение всем происходящим, причем не радостное и счастливое, а себялюбивое, как будто он со злостью стремился наверстать ранее упущенное, больно ранило душу ангелессы. Остальные сидящие, что удивило Кристину, были очень сдержанны, словно специально закрыты. Но за столом чувствовалась какая-то свободно гуляющая сила. Она была другой, не знакомой Кристине природы и ускользала, когда ангелесса пыталась ее прощупать. «Это же банкет экстрасенсов!» – вспомнила Кристина. Патриарх говорил, что на Земле встречаются люди со слабыми зачатками магии, правда, очень редко. Наверное, это именно тот случай. Но разбираться в происходящем было некогда. За столом стоял откровенный хохот, виновником которого выступал как всегда Паскуаль.
Боже, как она устала возиться с этим глупым ангелом. Опять ведь нужно срочно спасать соседей от Паскуаля. А может уже Паскуаля от соседей? Или пусть сами разбираются…