- А ты был когда-нибудь в планетарии? – спросила я у него.
Он отрицательно покачал головой, неловко перепрыгивая через грязь.
- Нет. А что это такое?
Я улыбнулась, нагнувшись, чтобы завязать ему шнурок на кроссовках.
- Увидишь. Забежим домой, перекусим и поедем в планетарий. Тебе понравится. Я в детстве обожала там бывать.
- Хорошо, – согласился сын, когда я выпрямилась.
Я взяла его за руку. Он попытался высвободиться.
- Я уже большой.
- Извини, – усмехнулась я, и руку отпустила. Совсем не в моих интересах было спорить с таким взрослым мальчиком. – Просто я иногда забываю, какой ты у меня уже большой мужчина.
Он серьезно посмотрел на меня, остановившись.
- Так и есть.
Я пошла вперед, решив, что он хочет самостоятельно идти сзади. И тут произошло странное. Я почувствовала, как Кит меня догнал, как маленькая ладошка взяла меня за пальцы и крепко сжала. Обернулась. Сын по-прежнему внимательно заглядывал мне в глаза. Очень серьезно. Я едва не расхохоталась от его заумной мордашки.
- Я подумал, взрослые ведь тоже иногда ходят за руку, да?
- Ты прав, пожалуй.
Он кивнул. И дальше мы пошли в полной тишине, держась за руки и периодически переглядываясь. Если честно, то в эту минуту я была абсолютно счастлива.
А потом отправились в планетарий. Желающих туда попасть, кроме нас, не было совсем, так что целый зал был в нашем распоряжении. Я сидела на деревянном стуле из трех кресел, как в совковых актовых залах, но это совсем не портило хорошего впечатления от вечера. Кит, если что-то было не понятно, задавал мне вопросы, я старалась отвечать, как можно проще, тщательно подбирая каждое слово. Он в основном кивал и старался внимательно слушать, что рассказывает про солнечную систему и звезды лектор. Было так непередаваемо классно сидеть в полной темноте, а над головой звездное небо, словно бы ты лежишь в поле, а вокруг на тысячи километров ни души. В детстве я очень любила планетарий, мне нравилось ощущать, будто звезды совсем близко, словно бы их можно было потрогать руками. Наблюдая искоса за сыном, я сделала вывод, что ему тоже интересно. Он так забавно хмурил лоб, пытаясь вникнуть в тайны нашей Вселенной, что я едва сдерживалась, чтобы не смеяться. В такие моменты он до такой степени был похож на Макса, что у меня перехватывало дыхание. И я замирала на миг, словно бы он снова был здесь, рядом. Только в планетарии, пялясь в маленькие точки на черном небе, я окончательно осознала, что так и не смогла отпустить любимого. И, несмотря на то, что прошло уже три года со дня его кончины, я так и не смирилась с этим. Не привыкла. И никогда не привыкну. С этим надо было что-то делать. Но не сегодня. Сегодня я наслаждалась обществом нашего сына, и не желала думать ни о чем другом.
В воскресенье, отвезя Никиту к родителям, я решила сходить в церковь. В колонии, где я сидела, нас водили на исповедь каждое воскресенье. И я как-то естественным образом потянулась к святыне. Не скажу, чтобы была очень набожна, скорее в прежние времена мне вообще была безразлична эта тема, но за три года я успела привыкнуть, что если нужно с кем-то поделиться, то лучше батюшки тебя никто не выслушает. А может и совет дадут. Хоть я и не нуждалась в советах, мне просто нужен был слушатель.
Войдя в церковь, трижды перекрестилась, после чего поискала глазами батюшку. Он стоял в сторонке с какой-то дородной дамой, держал ее за руку, она о чем-то рассказывала ему свистящим шепотом. Решив подождать, я направилась к лавке со свечками. Купила три штуки, положила мелочь на нужды храма. После осторожно прошла в угол, где ставили свечки за упокой. Зажгла свечу, постояла, думая о Максе и мысленно с ним разговаривая.
- Мне очень тебя не хватает, – я даже не заметила, что произнесла это вслух.
Постояв еще какое-то время, направилась к круглым высоким стойкам - там ставили свечи за здравие. Прочитав молитву о здоровье родных и близких, я зажгла третью свечу. Не знаю, почему-то мне захотелось попросить Бога, пусть я и не слишком верила в него, чтобы тот помог отцу Максима очистится. От злости, гнева, от ненависти ко мне. Чтобы ему стало легче жить. Чтобы он простил меня, а заодно и себя. Чтобы все наладилось.