— Эйб, я забрала тебя с собой не просто так.
— Мое имя больше не Эйб, Ирис, — выделяя последнее слово, говорит он.
— Меня зовут Аманда, — сквозь зубы цежу я. — Оглянись. Меня зовут Аманда. А тебя — Эйб. Прямо сейчас мы лежим, обнявшись, в углу столовой. Я говорю тебе, что у меня дурные предчувствия по поводу сегодняшнего вечера. Ты просишь меня не переживать. Но я боюсь, потому что в глубине души знаю, что это последний раз, когда я лежу в твоих объятиях. Что, возможно, этого больше никогда не будет. Потому что я знаю. Знаю, что меня заберут сегодня.
Эйб ничего не говорит. Он смотрит прямо перед собой и в этот момент кажется мне незнакомцем.
— Поговори со мной. Объясни, почему ты здесь.
Он продолжает смотреть в сторону лабиринта, но все же отвечает:
— Я здесь, чтобы вернуть тебя.
— Но почему? Почему ты? Почему ты здесь, Эйб? Почему ты не… здесь? — махнув рукой в сторону общежития, спрашиваю я. — Почему ты сейчас не спишь в настоящем?
— Они забрали меня, — сжав перед собой руки, отвечает он. — Пришли в Пил и забрали меня. Сказали, что ты совершила государственную измену и хочешь дискредитировать правительство. Они сначала вырубили меня, а потом начали рассказывать чушь о том, что мой дедушка — Ариэль — может путешествовать во времени, так же, как мой отец, так же, как и я. А потом они отправили меня сюда и приказали найти тебя.
Я качаю головой. Нет. Это не все. Должно быть что-то еще.
— Ты говорил с Ариэлем?
— Я никого не видел! И ни с кем не разговаривал! Мне просто нужно вернуть тебя. Я должен вернуть тебя, Ирис. Должен.
Мне кажется, что Эйб вот-вот расплачется. У него дрожит голос и трясутся руки. Что они с ним сделали?
— Меня зовут Аманда, — говорю я ему. — Прекрати звать меня Ирис.
— Пожалуйста, не усложняй все. — Он крепко зажмуривает на секунду глаза, но этого достаточно, чтобы я поняла, что Эйб полностью потерял контроль над собой.
— Я не знаю, что они тебе рассказали, но это все ложь, Эйби-бейби, — шепчу я.
Эйб сглатывает и поднимает пистолет. Его лицо искажено страданием.
— Пожалуйста, не зови меня так. Я должен вернуть тебя назад, Ирис.
Они заставили его. Теперь я точно знаю это. У Альфы есть козырь в рукаве, но какой?
— Пожалуйста, поговори со мной, — умоляю я. Позади нас раздается удар гонга. Кто-то только что прошел лабиринт. — Что они сделали, чтобы заставить тебя держать меня на прицеле? Эйб, которого я знала, никогда бы так не поступил. Эйб, которого я знала, бросился бы под пули, если бы мне угрожала опасность.
— Я изменился, — слегка дрогнувшим голосом отвечает он.
— Чушь собачья! Что они рассказали тебе, Эйб? Что они с тобой сделали?
— Они забрали ее, понятно? — кричит он, опуская пистолет. — Они забрали ее, а она больна, ей нужно быть дома, но ее не отдадут, пока не поймают тебя.
Я трясу головой.
— Забрали кого? — Я не имею понятия, о чем говорит Эйб. Единственная женщина в его семье — это мама, но она в порядке. У нее идеальное здоровье. Если только что-то не изменилось за время моего отсутствия. — Ты имеешь в виду свою маму?
— Не маму, а бабушку!
Я снова трясу головой.
— Что? Маму своей мамы? Но ты едва знаешь ее. Она живет в Израиле. Как Альфа мог добраться…
— Нет! — кричит Эйб. — Мону! Они забрали Мону!
Такое ощущение, что мне только что снова врезали под дых. Мона мертва. Она умерла от рака легких несколько лет назад, до того, как мы встретились с Эйбом. Но… У меня перехватывает дыхание…
А потом я моргаю.
Один раз… второй.
В одна тысяча девятьсот шестьдесят втором году я забрала у Моны сигарету. Я. Я сделала это. Я бросила ее на землю и сказала ей, что Ариэль никогда не посмотрит на курящую девушку. Неужели она перестала курить? Из-за меня?
— Эйб, а Мона курит? — спрашиваю я.
— Что? — Его трясет. — Почему ты спрашиваешь об этом? Конечно нет. Ты ведь знаешь это.
— А она когда-нибудь курила?
— Нет! Я не знаю! Я никогда не видел ее с сигаретой.
Я изменила прошлое. Я вернулась назад и спасла Моне жизнь. У меня начинает кружиться голова.
— Она сейчас больна?
На лице Эйба появляется выражение отвращения.
— Серьезно? Ты так легко забыла, что за неделю до Дня испытаний у нее диагностировали лимфому четвертой стадии?
Я перевожу взгляд на здание в противоположной стороне кампуса. Где-то там сейчас находится другая версия меня. Та, что знает Мону. Та, что шокирована ее диагнозом. Та, что любит и утешает Эйба так, как может.
А еще по кампусу бродит Альфа, делая вид, что оценивает студентов, а на самом деле выжидает, чтобы забрать меня. Чтобы использовать меня.