/-\
Николай Андреев
Восьмой уровень. Право выбора
(Победитель – 17)
Глава 1.
Берд Видог
За массивным деревянным столом сидел крепкий, широкоплечий мужчина лет шестидесяти пяти. У него короткие темные волосы, крупные карие глаза, крючковатый нос, массивный волевой подбородок. Взгляд усталый, отрешенный, безучастный. В первое мгновение даже не верилось, что это могущественный правитель Плайда. Внешний вид Берда Видога никак не соответствовал его высокому статусу. Серый помятый костюм, давно не стираная рубашка, висящий на шее, слово удавка, тонкий галстук.
За последние два года герцог сильно постарел. В волосах появилась обильная седина, лицо избороздили глубокие морщины, под глазами образовались темные мешки. Без сомнения, сказывались частые обильные возлияния. Но другим способом снять напряжение, успокоить нервы, Берд не мог. Вино удивительным образом смягчало все удары судьбы. А их было немало. Нелепая гибель сына, обидное поражение у Алционы, подлое предательство сирианцев. Великие планы, блестящие замыслы рассыпались в прах. Асконийский трон так и остался несбыточной мечтой. Жизнь потеряла смысл.
Вот и сейчас Видог держал в руке наполненный до краев бокал с вином. Он смотрел на искрящуюся рубиновую жидкость, надеясь утопить в ней свое горе. Увы, получалось это далеко не всегда. Вино порой уже не пьянило и не спасало от тягостных мыслей. Рано или поздно депрессия заканчивалась. Настроение герцога резко менялось, и он впадал в состояние беспричинной ярости. В подобные минуты владыка Плайда мог убить кого угодно. Берд абсолютно себя не контролировал. Лишь выплеснув накопившуюся в душе злобу и ненависть, Видог возвращался в реальность. На несколько дней герцог становился прежним рассудительным, целеустремленным правителем, жаждущим занять императорский престол.
Главным препятствием на его пути был Брин Саттон. Старый, заклятый враг. Берд отчетливо осознавал, что инициатива безнадежно упущена и в одиночку он не сумеет победить владыку Хороса. Единственный шанс поставить противника на колени – прибегнуть к помощи чеокан. Какая жестокая ирония! Герцог Видог, всегда презиравший инопланетян, заключил унизительную сделку с расой рептилий. Он пошел на уступки мерзким чешуйчатым тварям. И ради чего? Ради мести. Сорок кораблей ящеров позволят Берду разгромить хоросский флот. Объединенная эскадра чеокан и плайдцев огнем и мечом пройдет по непокорным планетам империи. На человечество Видогу наплевать. Главное, добиться безграничной власти.
При этом герцог ни на секунду не доверял рептилиям. Их слова насквозь лживы. Ящеры ведут собственную игру. Не исключено, что они хотят поработить людей. Фактически Берд предоставил врагу плацдарм для вторжения. Но это не имеет значения. Цель оправдывает средства. Добившись успеха, союзники нередко начинают воевать друг с другом. Обычно спор возникает из-за дележа добычи. В данном случае трофеем являются три десятка обитаемых звездных систем. Есть из-за чего устроить кровавую бойню.
Кое-какие меры предосторожности герцог принял, перебросил к Корзану двенадцать модернизированных крейсеров. Особых иллюзий Берд не питал. Остановить флот чеокан корабли не в состоянии. Это скорее демонстрация силы, предупреждение. Сооружение рептилий очень уязвимо. Одно точное попадание и оно надолго выйдет из строя. Вряд ли такое развитие событий устроит ящеров.
Аргументы Видога были бы гораздо весомее, если бы до сих пор действовал договор с сирианцами. Но о нем можно забыть. Октавия Торнвил мертва, а у ее дочери принципиально иное отношение к военным и политическим блокам. Герцог горько усмехнулся, невольно вспомнил встречу с Эвис. Она состоялась после окончания траура в сирианском графстве, чуть больше месяца назад.
Берд увидел на экране голографа необычайно красивую двадцатилетнюю девушку. Эвис была в строгом закрытом темно-синем платье. Большие карие глаза, легкий румянец на щеках, нежные бледно-розовые губы. Длинные русые волосы собраны в пучок на затылке. На мгновение Видог потерял дар речи. Перед ним не напуганная, растерянная девушка, а зрелая, уверенная в себе женщина.
Герцог никогда не рассматривал Эвис всерьез. Взбалмошная, непредсказуемая, непоследовательная девица. Она должна была стать послушной марионеткой в руках Дейла. И вдруг такая метаморфоза. А ведь со свадебной церемонии в Алессандрии прошло меньше двух лет. Похоже, Берд недооценил юную графиню. Как и все женщины из рода Торнвил, Эвис коварная, жестокая, властолюбивая фурия. Ее причуды, ее болезнь – сплошной обман. Под маской странной простодушной девушки скрывалась хитрая, безжалостная стерва.
– Здравствуйте, герцог, – произнесла Эвис.
Видог отметил, что голос у сирианки мягкий, вкрадчивый, завораживающий. Изображает горе. У нее определенно талант. Из девушки получилась бы неплохая актриса.
– Здравствуйте, графиня, – холодно отреагировал Берд. – Примите мои искренние соболезнования. Сначала мать, а теперь сестра… Надеюсь, негодяи, совершившие столь дерзкое, чудовищное преступление, будет найдены и сурово наказаны.
– Непременно, – кивнула головой Торнвил.
– Я добивался этой встречи, потому что существуют дела, которые нельзя отложить, – проговорила Видог. – Ситуация в империи очень сложная. Флот Брина Саттона угрожает нам всем. Если Натан Делвил дрогнет, сдаст позиции, хоросцы вобьют клин между Плайдом и Сириусом.
– Мне кажется, вы сгущаете краски, – возразила Эвис. – Герцог Саттон не станет развязывать масштабную войну. Это не в его интересах.
– Тем не менее, он привел эскадру в систему Алционы, – проговорил Берд.
– Правитель Хороса защищал союзника, – заметила Торнвил.
– О том и речь, – сказал Видог. – Мы с вашей матерью разделили сферы влияния. Я захватил Корзан и Тесту, Октавия – Тхакен, Акву и Цекру. Все честно, справедливо. Никто никому не предъявлял претензий. Саттон нарушил этот баланс. Окра должна была покориться мне.
– Весьма сожалею, но ничем помочь не могу, – пожала плечами девушка. – Свои проблемы решайте сами.
– А я и не прошу о помощи, – раздраженно выдохнул герцог. – Мне нужно знать, намерены ли вы соблюдать условия достигнутого соглашения? Считаете ли Плайд военным союзником Сириуса?
Эвис задумчиво посмотрела на Берда. Видог жестко давил на нее, требовал четкого, конкретного ответа. Двусмысленные, обтекаемые фразы в данном случае неприемлемы.
– Поясните детали, – после паузы произнесла Торнвил.
На секунду герцогу показалось, что он добился желанной цели. Еще немного и девушка пойдет на уступки. Юная графиня не так уж тверда. Эвис только-только получила власть и ее позиции по ряду важных вопросов не определены.
– Главное, это координация действий, – проговорил Берд. – Противостояние с Брином Саттоном будет усугубляться. Он единственное препятствие на нашем пути. Вместе мы сметем его. Если установим контроль над Грайдом…
– Герцог, я не собираюсь участвовать в ваших авантюрах, – оборвала Видога девушка. – Территория графства и так достаточно велика. Ее расширение в мои планы не входит.
– И вы не хотите взойти на императорский престол? – спросил правитель Плайда.
– Нет, – сказала Торнвил. – Во-первых, это слишком большая ответственность. Я к ней не готова. А, во-вторых, чтобы достичь вершины придется убить немало людей. В том числе и вас. Ведь добровольно от такого приза никто не отказывается.
– Вы неправильно меня поняли, – произнес Берд. – Гибель Брина Саттона заставит всех остальных смирить гордыню. Они приползут к нам на коленях. Не будет ни разрушений, ни жертв. Я старый человек, долго не проживу. Наведу в стране порядок, покончу с хаосом и раздробленностью и отдам вам трон.
– Звучит заманчиво, но неубедительно, – улыбнулась Эвис. – Я не так глупа и наивна. Вы не для того свергали Ольгера Храброва, чтобы с кем-то делиться властью. Кроме того, тираны не бывают добрыми и великодушными. Я прекрасно помню, какая участь постигла баронов Флэртона и Гресвила.
– Они заплатили за свое упрямство, – парировал Видог. – Им давался шанс сохранить титул и привилегии, но эти наглецы его отвергли. Лесс Акрил, к примеру, поступил иначе. Отказался от независимости и до сих пор счастливо правит Цекрой. Великий Тино Аято тоже не церемонился с мятежниками. Он силой заставил отколовшиеся колонии войти в состав империи. Обстреливал города, сжигал поля, перекрывал поставки продовольствия. Голод и страх сломили сопротивление бунтовщиков. Разве это не пример для подражания?