— Он ушел? — высунулся из дупла Свэм.
Тут невдалеке раздался громовой лязг (это секрет, но вам его открою: это набздул на своем драндулете случайно навернулся в овраг), и всем стало ясно, что Черный Всадник не до конца ушел.
— Нам лучше свернуть с тропы, — обеспокоено сказал Фордо. — Не знаю, что будет, если этот хмырь нас увидит...
Свэм задумчиво потер переносицу.
— Слушайте, хозяин! А вот насчет «...маленьких гнусных извращенцев»... Это он не нас имел в виду? Ну, то есть я не хочу сказать, что мы с вами это самое... Или что Берикексы это самое... Но если принять как посылку, что этот гад выражался метафорически...
— Чего? — округлил глаза Фордо. Даже он, вполне образованный хрюкк, понятия не имел, что такое метафора.
— Ничего, — потупился Свэм. — Вы верно сказали, давайте свернем с тропы.
И хрюкки свернули с тропы. До самого вечера они двигались по лесу зигзагами, чтобы сбить возможных преследователей со следа, и, конечно, совершенно заблудились.
Пару раз их настигали страшные вопли, от которых леденило кожу; недолго думая, хрюкки сошлись на том, что это кричал Тарзан.
— Я же говорил, — прошептал Марси, — это волшебный лес. Здесь все возможно.
Для ночевки выбрали неглубокий овраг. Разожгли костер и легонько перекусили: восемь окороков, три кило докторской колбасы, пять буханок хлеба, немного традиционного пофигширского сыра сорта «Выкинь на фиг» и темное пиво — по три литра на рыло. Впрочем, Свэм все равно остался голоден: он вызвался дежурить, и под покровом темноты сварил в жестянке пельмени.
Фордо проснулся в седьмом часу утра. Самочувствие у него было отличное, настроение — превосходное. Предвкушая завтрак, он заглянул в рюкзак. В пустой рюкзак. В очень-очень пустой рюкзак. Фордо протер глаза и заглянул в рюкзак еще раз. Пусто! Чувствуя приближение инфаркта, Фордо вывернул рюкзак наизнанку, но не обнаружил даже крошек!
Хрюкк потрогал лоб, жалея, что не захватил с собой градусник. Кажется, он начал сходить с ума.
Внезапно поблизости раздался слабый стон.
Фордо испуганно вскочил. Черный Всадник!.. Черный Всадник настиг его спутников! Что там обещал этот монстр насчет задниц?
Раздался еще один стон. Фордо в панике оглянулся, увидел хрюкков и... сразу все понял.
«Кто рано встает, тому Бог подает». Хрюкки сполна воспользовались этой мудростью. Они бесстыдным образом сожрали все запасы Фордо, причем верный Свэм, судя по брюху, сожрал больше всех. Объевшиеся хрюкки лежали в ряд, подставив вздутые животы солнцу, и тихо стонали. Порой то один, то другой отползал в кусты, но даже там стоны не прекращались.
Фордо вздохнул:
— И с этим отребьем мне идти в Раздеванделл!
— Нет, шеф! — приподнял голову Свэм. — Все не так как вы ду...
Фордо пнул Распорядителя под ребра. Затем наградил пинками Берикексов и, недолго думая, реквизировал часть провизии спутников.
— Хозяин! — завопил Срамби, пытаясь подняться. — Это беспредел! Мы так не...
Фордо поднял с земли увесистую деревяшку и задумчиво посмотрел на хрюкков.
— Ладно, босс. Вам виднее! — простонал Свэм.
Минуло три часа, хрюкки встали на ножки, и компания продолжила путь. Фордо шагал позади с дубинкой в руке и едва сдерживался, чтобы не огреть денщика по красному мясистому загривку.
Они шли по лесу, не имея представления о том, куда несет их вихрь сюжета. А сюжет, между тем, вывел их к «...берегу обрывистой реки...», или к «...обрывистому берегу реки...» — Фордо в своих автобиографических записках на дверке раздеванделльского туалета выражался крайне смутно и неопределенно.
Это была очень грустная мелководная река, заросшая кувшинками, водным маком и синюшными стеблями дикой глючинии. Хрюкки перешли ее вброд.
На другом берегу Фордо отыскал неплохое место для ночевки под старым развесистым вязом. На самом деле, это был Зверский Молочай, плотоядный куст, хитро прикинувшийся благородным деревом. Он терпеливо ждал момента, когда путники утратят бдительность, чтобы...
— Что-то много на этой поляне косточек, хозяин! — сказал Свэм, присаживаясь на чью-то черепушку. — Вот, взгляните, берцовая... На ней еще мясо осталось!