— Арагонгеры. Восемь штук. И моим приятелям по два.
После короткого спора, в результате которого Марси обзавелся хроническим ринитом на почве соприкосновения носа с поверхностью стола, сговорились по четыре арагонгера на брата. Мавр не заставил себя ждать: вскоре он подбежал к столику с подносом в руках.
— Прошу, господа! — Поднос был заполнен дымящимися арагонгерами — пирожками с мясной начинкой, воняющей чуть слабее походных портянок Гнусдальфа.
Зажав нос прищепкой, незнакомец со странным выражением лица наблюдал, как расправляются с арагонгерами четверо путешественников...
— Совсем невкусные твои арагонгеры! — пробурчал Свэм, вытаскивая из мясной начинки пуговицу от гномьих штанов.
— Ага, перца в них маловато! — добавил Опупин.
— И соли! — поддержал Марси.
— Арагонгеры бери, — передразнил Фордо. — Тьфу!
В ответ незнакомец загадочно усмехнулся, сказал: «Ну-ну» и «Только после восьми!» и отвернулся.
Хрюкки растерянно переглянулись.
— Наверное, идиот, — суммировал общее мнение Свэм.
Арагонгеры кое-как прикончили, и, чтобы они не слишком просились обратно, залили их пивом «Говеное особое». Затем выпили по одному «Ершу» и откинулись на спинки стульев в блаженном состоянии покоя. Фордо, расставшийся на время со всеми страхами, осматривал зал. В зале царил пьяный угар. Кто-то плакал, жалуясь на загубленную молодость, кто-то спал лицом в тарелке. Сальные анекдоты сменялись похабными историями из жизни эльфов, причем эльфы эти истории и рассказывали. Около барной стойки происходил дележ имущества убитого в драке гнома.
Внезапно у стола материализовался Нарцисс.
— А ХТО ЗДЕСЬ ФОРДО БЭДГАНС? — громким заговорщицким шепотом осведомился он. Потом взглянул на Фордо. — ТЫ???
Замерли все разговоры. Фордо ощутил на себе не меньше сотни заинтересованных взглядов.
— Вы ошиблись, — ответил хрюкк, со скучающим видом теребя щетку. — Я не Фордо Бэдганс, я Ганс Морданс. А это мои друзья — Шемм Пейдажри, Молоток Брендипук и Джо Безпипки. Мы едем на Корускант учиться на джедаев у мастера Йоды. — Тут он дернул за щетку слишком сильно, и та, отклеившись, с грохотом упала на стол.
— Говорил я, «Суперцемент» нужно, а он — «столярным, столярным»! — проворчал Марси.
— По адресу! По адресу! — расцвел Барыган, добывая из кармана мятую открытку. — Ты не думай, мне Гнусдальф описал твои приметы! Сказал, ты будешь не один... С тобой, сказал, будет еще парочка засра... Тьфу! Это все изжога! Еще парочка хрюкков. Так вот, Фордо, тебе от Гнусдальфа письмо!
Дрожа от нетерпения, Фордо поднес открытку к глазам. Какие же инструкции оставил старый друг семьи Бэдгансов?
— «БЛЯ!!!» — громко прочел хрюкк, и кроме женского силуэта, нарисованного чьей-то искусной рукой (вы, конечно, догадались, чья это была рука?), больше ничего не увидел.
Фордо почувствовал дурноту, мир перед ним закачался.
— И это все инструкции? — схватившись за сердце, простонал он. — Гнусдальф был иногда немногословен, я знаю, но как мне следовать этим инструкциям?
— Извольте развернуть, — прошептал Барыган. — Открытка... она того, слиплась...
Затаив дыхание, Фордо развернул открытку. Его взгляд встретился с мелким почерком старого мага:
«Фордо, родной, здравствуй!!!
Как делишки? Надеюсь, ты еще не пропил родной кров? Хе-хе, шучу! Ладно, к делу.
Так вот, любезный, события развиваются хуже, чем ты думаешь, хуже, чем даже я думаю... (А чем я, интересно, думаю?..) Вчера меня так колбасило, что думал — помру. Сейчас вроде отпустило. На водку уже смотрю без отвращения. А еще меня менты по всему Арбату гоняли: приняли за какого-то Маккелена, орали: «Стой, педераст ты этакий!» Ну и по мелочи: где-то посеял паспорт, чуть не сломал ногу, запрыгивая в троллейбус, немножко заболел импотенцией... Длительный анализ этих событий привел меня к единственно верному выводу: они — неоспоримые предвестия надвигающейся тьмы! Она сгущается как сгущенка, и даже я не в силах этому помешать, ибо со дня на день ожидаю ареста по глупому и безосновательному обвинению в подделке дорожных чеков.
А СЕЙЧАС РАЗУЙ ГЛАЗА И ПРОЧТИ СЛЕДУЮЩУЮ СТРОЧКУ ВНИМАТЕЛЬНО!
ЗА ТОБОЙ ОХОТЯТСЯ НАБЗДУЛЫ!!!
Уяснил?
Впрочем, ты об этом наверняка уже знаешь. Им нужно то, о чем не принято говорить громко (я не о сексе, дурак!). Так вот, береги яйцо, ты понял?