Я не ужинала (и не обедала, и не завтракала, если уж на то пошло). И рядом не было бокала вина (хотя один мне бы хотелось, у меня просто был пустой желудок, а бывшая Микки заставила меня волноваться, что больше я потреблять не буду, но мне его безумно хотелось).
Так что я сидела одна, как обычно, гадая, куда же делся день, и мне казалось, что так будет всегда.
Единственное, что я сделала, это запланировала в среду пойти с Джози и Алиссой, у которой в тот день в салоне был выходной, чтобы начать проект «Голубой Утес: фаза два».
Это все, что я сделала.
Разве что еще погружалась в свои страдания.
В дверь позвонили.
Я напряглась, чувствуя, как внутри меня сжимаются все сухожилия, и закрыла глаза.
Дерьмо.
Микки.
— Ты уже большая девочка, Амелия, тебе надо, черт возьми, вести себя как взрослая, — сказал мне мой рот. Я была права.
Мне нужно вести себя как взрослая, встать и подойти к двери.
Я думала, что первым шагом к новой мне был переезд в Мэн.
Нет.
Первым шагом было направиться к двери, чтобы встретиться с Микки лицом к лицу.
Дерьмо.
Как бы тяжело это ни было, я распрямилась, встала с дивана, направилась к двери и сделала это быстро. Не потому, что хотела до нее добраться. Не потому, что была достаточно умна, чтобы идти быстро, и как можно быстрее покончить с чем-то неприятным, мучительным и совершенно унизительным.
А потому что я не хотела заставлять Микки ждать.
Прежде чем отпереть и открыть дверь, я позволила себе немного утешиться мыслью, что, по крайней мере, приняла душ и переоделась.
Я подняла глаза и приложила все усилия, чтобы не вздрогнуть, когда поймала его взгляд.
Затем я сказала:
— Привет.
— Привет, Эми, — мягко ответил он.
— Мне очень жаль, — быстро сказала я. — Мне жаль, что тебе пришлось прийти сюда, а я не была достаточно взрослой, чтобы выйти к тебе и извиниться. Я еще больше сожалею о том, что сделала. Я была в полусне, но это не оправдание. Ты не должен позволять никому прикасаться к тебе, если не хочешь. Не знаю, что на меня нашло. Но я знаю, и хочу, чтобы ты знал, мне действительно очень жаль.
— Дело не в этом, дорогая, — тихо сказал он. — Ты очень.…
Он замолчал, но продолжал смотреть мне прямо в глаза.
Но его следующее слово и нерешительность сказали все.
И это уничтожило меня.
— Симпатичная.
Я подавила очередную дрожь.
— Просто ты не мусоришь там, где живешь, — продолжал он. — А ты, детка, живешь прямо через дорогу, и у нас обоих есть дети.
Это была ложь. С благой целью. Но это была абсолютная ложь.
Он не хотел меня, все просто и ясно.
Я была просто его… «симпатичной» соседкой.
Я позволила ему это сказать, потому что он должен был это сделать.
— Ты прав, — согласилась я.
— Ты хорошая женщина, Амелия.
Боже, это было совершенно неубедительно.
Но, что еще хуже, я даже не была такой.
— Я… Я… — я покачала головой. — Не могу выразить, как мне жаль. Ты хороший сосед. Хороший парень. Ты был так добр ко мне. И у тебя отличные дети. Можем ли мы, — я пожала плечами, надеясь, что это было небрежно, — забыть, что это вообще произошло?
Вот тогда-то и появилась усмешка, но она убивала, что было нелегко.
— Абсолютно.
Я сглотнула, прежде чем кивнуть и сказать:
— Спасибо, Микки. — Я сделала глубокий вдох и выдохнула, закончив, — и еще раз, мне очень жаль.
— Нет ничего, за что нужно извиняться. Ничего ведь не случилось.
Хороший человек. Добрый человек.
Человек с замечательными детьми, которых я теперь из кожи вон вылезу, чтобы видеть крайне редко.
Типа того, чтобы помахать им из машины или, таща свой зад в дом, если мне не повезет выйти, когда они будут на улице.
— Хорошо, — сказала я, придавая своему голосу твердость. — Я бы пригласила тебя на бокал вина, но у меня нет бокалов, и я вроде как занята.
Его улыбка стала свободнее.
— Я бы сказал, что ценю твое предложение, но я не пью вино, и мне тоже есть чем заняться.
Он лгал.
Так же, как и я.
Все было кончено.
Это должно было бы принести мне облегчение, но вместо этого неприятное чувство зарылось глубже, а затем вытянуло длинные щупальца, кончики которых распространяли кислоту по всем частям моего тела.
— Ладно. — Я начала закрывать дверь. — Увидимся, Микки.
— Надеюсь.
Это тоже было ложью.
Я растянула губы в улыбке.
Он сдержал улыбку, поднял руку и отвернулся.
Я не стала вежливо ждать, чтобы закрыть и запереть дверь, сделав это немедленно.