– Хм, – раздраженно проворчал Глиндор. – Говори только за себя, саксонец! – Он бросил на Вулфа взгляд угольно-черных глаз, не оставляя сомнений в том, кого из саксонцев он имеет в виду. – Ведь мы с Ивейном только что прибыли. А Ивейну достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что перед ним притворщица, и подтвердить подозрения твоего приятеля.
– Я и не думал обвинять вас. – Вулф сдержал улыбку, не желая обидеть старого колдуна, который редко называл мужа своей внучки иначе, чем «саксонец» даже здесь, где почти все были саксонцами. – Я лишь хотел похвалить Адама за то, что он преуспел там, где я потерпел неудачу.
Адам наблюдал за обменом репликами между колючим колдуном и терпеливым Вулфом, взявшим на себя всю вину, но когда Брина открыла рот, чтобы тоже покаяться, Адам вмешался:
– Не стоит больше обсуждать вопрос о том, кто виноват. Раскаяние лишь помешает нам сейчас, когда мы ищем путь, который приведет нас к Ллис. Медлить нельзя.
Взгляды знаменитых воинов встретились, и они молча признали серьезность сложившейся ситуации, но решили не возбуждать лишних опасений присутствующих и не обсуждать вопрос о том, что могли сделать с Ллис похитители.
Вулф знаком призвал всех здоровых мужчин присоединиться к нему за столом. Одновременно Брина взяла из колыбели Каба, который уже нетерпеливо кряхтел, собираясь потребовать внимания к себе. Она отвела Аню, глазенки которой были широко открыты от любопытства, в тот угол, где хранились травы, и попросила робкую Мейду присмотреть за девочкой.
Адам занял ставшее для него привычным место за хозяйским столом. Его преследовали ужасные видения: Ллис подвергают мучениям, на которые он, как любой воин, довольно насмотрелся. Он был уверен в своей физической силе и военном искусстве, и все-таки очень тревожился за девушку, которую твердо решил спасти.
Полуденное солнце ярким светом заливало странную компанию из двух золотоволосых саксонцев и двух друидских колдунов, погруженных в обсуждение сложившейся ситуации. Как встретить брошенный им вызов и какими средствами добиться цели? Все согласились с тем, что к поискам Ллис следует приступить немедленно.
Вулф принял решение созвать свой фирд и установить двойное кольцо охраны: первое – вокруг деревни и палисада Трокенхольта, второе – в лесах за полями. Труднее было определить направление для начала поисков и выбрать тех, кто этим займется.
После бурных споров было решено, не теряя времени, отправиться в разных направлениях.
Пипа решили оставить для охраны семьи Вулфа. Оба лорда должны были выбрать себе человека в помощники на время поисков и идти в том направлении, которое считали наиболее перспективным.
Поскольку Саксбо видели в лесах к югу от усадьбы, Вулф решил взять Мелвина и отправиться на поиски в ту сторону. Адам полагал, что источник опасности – монастырь и епископ, поэтому он предпочитал двинуться с Седриком к северу.
Саксонцы были довольны достигнутым компромиссом, но Глиндор и Ивейн решительно воспротивились тому, чтобы воины отправлялись в лес. Они считали физические поиски бесполезными. По их понятиям, следовало отправиться в дубовую рощу и выполнить ритуал, который Ивейну пришлось отложить, чтобы отвести домой Аню. Они утверждали, что после этого они будут знать, где находятся враждебно настроенные друиды, а также ради чего они здесь появились.
Адама раздражала одержимость колдунов их друидскими противниками. Он не мог понять, как Ивейн может сейчас думать о них, когда речь идет о спасении сестры.
– Конечно, если вы в состоянии определить местонахождение этих чужаков, то вам должно быть несложно ответить и на более важный вопрос о том, где сейчас Ллис. – Солнце заливало яркими лучами стол, за которым они сидели, и насмешка в словах Адама была очевидна. – Вы избавили бы нас с Вулфом от напрасной траты драгоценного времени, если бы смогли указать нам, куда идти. Вы же утверждаете, что для вас это не составит труда?
– Совершенно верно! – синие глаза Ивейна метали молнии. Для него Адам оставался незнакомцем, к тому же на свою беду очень плохо представляющим, чем он рискует, вызывая гнев колдуна. Ивейн пришел в ярость: неужели кто-то позволил себе усомниться, что он не сделает все возможное для спасения сестры. В его словах послышались раскаты грома: – Вы ничего не поняли! Все, что мы предложили сделать, предназначено помочь спасению Ллис. Друиды, о которых мы думаем, могут сотворить заклятие и скрыть от нас Ллис. Чтобы найти ее, мы должны сначала найти их и уничтожить заклятие, наложенное ими на сестру.
– Благодарю тебя, Ивейн, – вступил в разговор Вулф, считавший, что пришло время успокоить разгоревшиеся страсти. – Я знаю, ты сделаешь все возможное, чтобы снять заклятие, и это несколько успокаивает меня. – Сам он благодаря многолетнему общению с друидами давно уже перестал раздражаться, сталкиваясь с необъяснимыми явлениями и событиями, но хорошо понимал Адама, которому было трудно поверить в наличие всех этих таинственных сил. – Друзья мои, умоляю вас простить Адама. Он не видел чудес, совершенных вами для спасения короны короля Эсгферта. По правде говоря, жизненный опыт не позволяет ему поверить в существование могущества, подобного тому, которым вы обладаете.
– Не поверит он и теперь! – проворчал Глиндор. – Не поверит не только он, не поверят все, кто не относится к племени друидов. Им не дано понять наших секретов!
С этими словами старик бросил яростный взгляд на своего молодого спутника, который позволил себе сказать лишнее. С его точки зрения, после многих лет тренировок Ивейн должен был научиться владеть своими чувствами. Ему не следовало даже обращать внимания на слова саксонца, и уж тем более они не должны были его задеть.
Адам не отвел глаз под взглядом молодого колдуна, но ради Вулфа он заставил себя слегка улыбнуться. Адам вырос в религиозной саксонской семье и сталкивался с друидами меньше, чем Вулф, и все-таки… Вулф сказал правду, но все же Адам тоже повидал немало необъяснимого, так что он не мог просто отказаться от помощи друидских колдунов. Более того, он полагал, что для спасения Ллис им потребуется всесторонняя помощь.
Ллис продолжала идти по намеченному пути, неуклонно двигаясь на юг. Начиная с полудня и до наступления сумерек она не сомневалась в правильности выбранного пути. Но к тому времени, как начало темнеть и рваные контуры деревьев все четче вырисовывались на фоне заката, она поняла: что-то неладно.
Она не осмелилась остановиться, но стала обращать больше внимания на места, по которым шла. Когда догорели последние лучи солнца, она уже не сомневалась: несмотря на все ее усилия двигаться в южном направлении, она далеко отклонилась от выбранного пути. Ее вера в свои силы заметно пошатнулась, когда при свете восходящей луны она трижды прошла мимо одного и того же дерева странной формы.
Значит, на нее наложили заклятие. Пока воины епископа на лошадях обыскивали местность, Гита использовала свои методы. Да, заклятие злой колдуньи сбивало Ллис с пути и уводило ее все дальше в глушь.
Но Ллис не могла так легко сдаться, уступить той, которая, как она полагала, обращала во зло могущество и знания друидов. Ллис протянула руку к сумочке, висевшей у нее на поясе. Она хотела достать белый камень, но вместо него пальцы ее нащупали медальон с перевернутым треугольником. Словно яркая вспышка молнии, рассекающая покрытое тучами грозовое небо, Ллис озарила догадка. Именно этот черный талисман, который она носила с собой, и позволил Гите сбить ее с пути.