Дед зажёг настольную лампу и направил плафон на объект.
– Ой, там внутри что-то есть, – вскрикнула Матрёна.
Действительно, скорлупа или плёнка на яйце оказалась достаточно тонкой, чтобы свет смог проникнуть внутрь и выделить слабой тенью, то, что заполняло почти всё внутреннее пространство.
– Цыплёнок, – как-то неуверенно заявил дед, – но уж больно большой. Ты слыхала, говорят, на рынке страусиные яйца появились…
Но Матрёна, похоже, его не слышала. Она поднесла руку к верхней стороне яйца – из скорлупы торчал какой-то маленький, сверкающий в проходящем свете нарост. Осторожно подёргала и легко отделила его от поверхности.
– Ишь ты – серёжка! Золотая, – восхитился дед.
– Сама вижу, что золотая, – Матрёна Степановна выудила из под фартука очки: – Такие я недавно у Милы видела, ей Илья в прошлом году на день рождения подарил.
Они не заметили, как яйцо снова вздрогнуло и сделало небольшой поворот.
– Да, и камень точно такой же…
– Ничего не понимаю, – сказал дед и приблизил лампу к яйцу.
Трудно было понять, что же было там внутри, но это что-то от приблизившегося источника тепла так энергично принялось за дело, что яйцо стало чуть ли не подпрыгивать. На скорлупе появились трещинки тут и там. Внезапно яйцо устремилось к краю стола. За короткий срок – ночь и утро – яичко описало в воздухе вторую в своей жизни параболу, но теперь приземление было более жёстким: яйцо ударилось об пол, скорлупа лопнула ровно посредине; одна её половинка закачалась на полу маленьким корытцем, наполненным какой-то жидкостью, вторая огромным жуком заметалась по полу, ударилась о ногу деда и юркнула под стол.
– Ой, больно же, – воскликнул дед. – Мать честная! Прямо броненосец какой-то, – дед был большой почитатель передачи «Из жизни животных».
Внезапно из-под стола раздался ликующий пронзительный крик, похожий на клёкот ястреба.
Матрёна откинула свисавшую до пола скатерть. Перед изумлённым взором стариков предстал младенец, который размахивал над головой схваченным одной рукой за хвост и визжащим от ужаса одомашненным пасюком Настей примерно одного размера со своим мучителем.
– Перестань мучить животное, хулиган! – закричала Матрёна.– Матвей, ну сделай что-нибудь!
Дед кинулся в сени.
– Броня, не доводи до греха, – грозно процедил Матвей и отодвинул бабку плечом.
– Ты это кому говоришь? – изумлённо спросила Матрёна.
– Да вот этому… броненосцу.
При этих словах малыш ускорил вращение своей пращи. У Матрёны навернулись слёзы на глаза при виде, как любимая Настя смиренно сложила лапки на животе, глаза её закатились, она ждала неизбежного – когда центробежная сила вот-вот исторгнет её душу из бренного тела.
Матрёна вдруг заметила в руках у деда колун.
– Ты что задумал, детоубивец! – ахнула она.
Дед потупился, крякнул и с огорчением отбросил топор, потом бухнулся на колени и попытался схватить младенца, но тот ловко увернулся от захвата, разжал руку и освобождённая Настя тут же вцепилась всеми четырьмя лапами в лицо деда. Матвей взвыл от боли.
– Папа, что вы делаете! – вдруг услышала Матрёна за спиной голос снохи. Она обернулась – в дверях стоял Илья, еле удерживая готовую упасть в обморок Милу.
Младенец при виде Милы ловко увернулся от рук деда, проскочил под подолом Матрёны и с криком «Мама пришла!» покатился к двери на коротких ножках.
***
– Вот так я получил своё имя и познакомился с мамой и папой, – хмуро завершил свой рассказ Бронеслав.
После райкома они вместе со Светой Сазоновой сидели на кухне у него в квартире.
– Ну и подлец же ты, Броня, – сказала Света, – а я ему рекомендацию в партию дала!
– Поверь, это не самое ценное, что у тебя есть, – усмехнулся Бронислав.
– Прекрати свои шуточки! – вскинулась Света. – Ты понимаешь, что теперь эта мымра выгонит меня с работы (Света работала секретаршей в приёмной первого секретаря). Мне-то ты можешь заливать, всё что угодно! Но заявлять, что ты вылупился из яйца и где – на заседании райкома…! Это же издевательство над руководством… над партией!
– Значит, ты мне не поверила? А как же…
…Уже три года они жили вместе. В первый раз Света жутко испугалась, когда с нависшего над ней на вытянутых руках и мурлыкающего он наслаждения Бронислава вдруг во все стороны посыпались голубые искры, и она ощутила острое покалывание на покрытых потом животе и груди. Тогда она грубо оттолкнула его. Он обиделся, она расстроилась. Но они любили друг друга и поэтому, призвав на помощь хоть как-то объяснявшую произошедшее теорию статического электричества, повторили эксперимент. Эффект был тот же самый.