ГЛАВА 5. КОМПЛЕКС НЕПОЛНОЦЕННОСТИ
Устремление к превосходству и чувство неполноценности сосуществуют в каждом человеке. Мы хотим большего, потому что чувствуем нашу ущербность, и преодолеваем это ощущение путем достижения результатов. Однако чувство неполноценности не проявляется до тех пор, пока механизм успеха не встретит сопротивления или не усилится за счет повышенной психологической ответной реакции в защиту своего статуса. Затем появляется комплекс неполноценности — патологическое чувство, обязательно требующее легкой компенсации и особого удовлетворения и в то же время препятствующее достижению успеха, увеличивая барьеры, уменьшая при этом резервы мужества.
Обратимся снова к случаю с 13-летним мальчиком-заикой. Его обескураженность, как мы отметили выше, частично является следствием длительного заикания, а заикание в свою очередь усиливает его беспокойство. Мы можем таким образом наблюдать в этом случае проявление явного невротического комплекса неполноценности. Мальчик хочет спрятаться от всех. Он потерял надежду, у него даже могли возникнуть мысли о самоубийстве. Его заикание стало выражением и продолжением его сущности. Это оказывает впечатление на окружающих, ставит его в центр внимания и таким образом способствует его психологическому дискомфорту.
Мальчик выдвинул неадекватный и ошибочный критерий оценки окружающей жизни и достижения какой-либо цели. Он всегда будет стремиться к престижу и в связи с этим должен проявить себя хорошо воспитанным, аккуратным в работе, умеющим ладить с другими. Вдобавок, он также считает, что должен иметь алиби на случай неудачи, и это алиби — заикание. Случай с данным ребенком многозначителен, так как большая часть его жизни правильно ориентирована, и только в определенные моменты здравый смысл и мужество ему изменяют.
Заикание — только одно из бесчисленных средств, которое уязвленные дети используют, когда видят, что не смогут добиться успеха в силу врожденных способностей. Эти средства можно сравнить с мерами защиты, которыми природа одарила животных, — когтями и рогами. Легко заметить, как они берут начало в детской слабости, их страхе в том, что не смогут обойтись в жизни без такого чуждого им «вооружения». Интересно, что таким оружием могут служить различные вещи. Есть дети, которые выбрали в качестве оружия недержание стула и мочи. Это свидетельствует о том, что они не хотят покидать детство — самое беззаботное и безболезненное время. Редко у таких детей действительно имеются сложности с кишечником и мочевым пузырем. Они прибегают к таким вещам как к уловкам, которые смогут вызвать симпатию родителей или воспитателя. И это несмотря на то, что часто они могут вызвать насмешки одноклассников. К таким проявлениям надо относиться не как к недугу, а как к проявлению комплекса неполноценности или неудовлетворенному стремлению к превосходству.
Мы можем проследить, как развивалось заикание практически из небольшой физиологической предпосылки. Мальчик был долгое время единственным ребенком, и мать была занята исключительно им. С возрастом он возможно почувствовал, что внимание к нему недостаточно, его желания пресекаются, и он придумал новую Уловку для того, чтобы привлечь к себе внимание. Заикание приобрело большое значение: он видел, какое пристальное внимание он вызывал у человека, с которым разговаривал. С помощью своего заикания он смог сохранить внимание к себе, которое иначе уделялось бы младшему брату.
То же самое происходило и в школе. Он нашел здесь учителя, который уделял ему много времени. Таким образом, благодаря заиканию, он смог испытывать чувство превосходства как в школе, так и дома. Он пользовался вожделенной популярностью в той же мере, как и многие хорошие ученики. Он несомненно был хорошим учеником, но в любом случае жизнь его достаточно облегчалась.
С другой стороны, хотя заикание и вызывало снисходительность учителя, вряд ли этот метод манипуляции имеет право на существование. Мальчик страдает гораздо больше, чем другие дети, если не получает того внимания, на которое он рассчитывает. С появлением в семье младшего брата сохранение внимания к себе стало действительно камнем преткновения. По сравнению с обычными детьми, он так и не научился проявлять интерес к другим; он сделал свою мать самым важным человеком в семейном кругу, исключив из него кого бы то ни было. Лечение подобных детей необходимо начинать с формирования их мужества, поддержания их веры в свои силы и способности. Необходимо установить дружеские отношения с ними посредством симпатии, открытости и искренности, а не запугиванием строгими мерами. Однако и этого недостаточно. Дружеские отношения необходимы для поддержания начавшегося улучшения. Этого можно добиться лишь предоставив им больше независимости, направив различными средствами их воспитание на утверждение в них веры в свои физические и умственные способности. Их необходимо убедить в том, что всего, чего они еще не достигли, можно добиться трудолюбием, упорством, усилием и волей.
Педагог или родитель, предсказывающий плохой конец ребенку, оказавшемуся на неправильном пути, совершает самую грубую ошибку. Такое беспочвенное предсказание ухудшает ситуацию, так как увеличивает детскую нерешительность и трусость. Следует поступать как раз наоборот: вселять в ребенка оптимизм. Как говорил Вергилий, «они могут, потому что они думают, что могут».
Мы должны помнить, что никогда не сможем реально повлиять на улучшение его поведения, унижая и оскорбляя его, даже, если опасаясь быть осмеянным, ребенок действительно меняет свое поведение. Насколько некорректно использовать высмеивание в качестве стимула, можно увидеть из следующего примера. Мальчика, не умеющего плавать, постоянно дразнили товарищи. Вскоре он не смог выносить насмешек и однажды бросился с трамплина в воду. Его с трудом удалось спасти. Вряд ли можно назвать правильным поступок, когда трус, опасаясь потерять престиж, совершает какие-либо действия, противоречащие его трусости. Это часто трусливый, бесполезный способ перебороть естественную боязнь, так, как это мы видели в приведенном выше примере. Настоящая трусость его состояла в том, что, опасаясь потерять авторитет среди друзей, мальчик побоялся признаться в неумении плавать. Отчаянный прыжок в воду не избавил его от трусости, а лишь еще раз доказал трусливую склонность уходить от признания очевидных фактов.
Трусость — черта характера, которая часто расстраивает отношения между людьми. Ребенок, обеспокоенный исключительно своей личностью настолько, чтобы не считаться с другими, часто достигает престижа ценой других людей. Трусость пробуждает индивидуалистическое, воинствующее отношение к другим, которое уничтожает социальное чувство, хотя отнюдь не уничтожает страх перед общественным мнением. Трус всегда боится быть осмеянным, не замеченным, униженным. Он всегда во власти чужого мнения. Он похож на человека во враждебном окружении, вследствие чего в нем развиваются такие черты, как подозрительность, зависть и эгоизм.
Такие дети часто становятся критиканами, придирчивыми людьми, не желающими хвалить кого-то и обижающимися, если хвалят других. Таким образом, это показатель слабости, когда человек старается превзойти других путем их унижения, а не посредством своих собственных достижений. Избавить детей от враждебных чувств по отношению к другим — педагогическая задача, которую нельзя избегать, если распознаны основные симптомы. Простительно, если кто-то не может распознать их, но в таком случае он никогда не научится действенно исправлять неблагоприятные черты характера. Когда мы знаем, что проблема состоит в примирении ребенка с миром и жизнью, в указании на его ошибки, в объяснении того, что он хотел бы достичь авторитета без приложения усилий, только тогда мы знаем точно, в каком направлении действовать. Мы знаем, что нам нужно усилить дружеское отношение ребенка к другим. Мы знаем, что обязаны научить его не смотреть свысока на сверстника, который получил плохую оценку или совершил неверный поступок. В противном случае все это разовьет в нем комплекс неполноценности и лишит его мужества.