«Стоять» — для того, чтобы производить осмотр, надевать амуницию или при остановках.
«Место» — для того, чтобы собака оставалась на своем месте.
«Ко мне» — для того, чтобы подзывать собаку, а не бегать за ней.
«Рядом» или «Не тяни» — для того, чтобы собака спокойно шла на поводке, не натягивая его.
«Да» и «Нет» — чтобы сообщать собаке о правильности или неправильности действий.
Это команды, цель которых может отличаться в зависимости от потребностей человека. Но это тот минимум, который должна знать и выполнять любая собака независимо от породы или ее отсутствия.
А еще важно уделять внимание развивающим играм, которые отчасти можно отнести к дрессировке. Игры помогают собакам снять напряжение, уменьшить разрушительную активность, развить мозг и выстроить взаимодействие с человеком.
В идеале, конечно, когда воспитание предшествует дрессировке, а игры являются приятным дополнением. Но жизнь сложная штука, а потому на деле может оказаться все, что угодно.
Именно об этом моя история. История дрессировки без воспитания, воспитания без дрессировки и всего вместе сразу. Что из этого получилось, читайте сами.
Глава 2. Раннее детство
Родилась я вместе со своими братьями и сестрами весной. В помете нас было шестеро, и все крупные и активные, что является нормой для такой благородной породы, как доберман.
Да, я была маленьким доберманчиком, активно изучающим окружающее пространство, заполняя свой мозг новыми нейронными связями, пока со своими правилами не вмешивалась мамка.
К сожалению, она не успела научить нас всему, что необходимо знать настоящему доберману, потому что в возрасте полутора месяцев нас всех забрал новый человек.
Нам провели повторную процедуру обрезания хвоста, уменьшив его еще на пару позвонков. После чего оставшиеся обрубки были зашиты нитками. Было не столько больно, сколько страшно. Ведь мы уже знали эту процедуру, а потому, как только в наш маленький, уже до того обрезанный хвостик вошла иголка от шприца, все было понятно.
Вы можете спросить, зачем два раза резать хвосты? Мы не знали, зачем это нужно даже один раз! Но для людей очень важно соблюсти какие-то непонятные нормы, чтобы мы выглядели более презентабельно.
В первый раз нам попался горе-хирург, который не знал, сколько позвонков в хвосте необходимо оставить, чтобы он, хвост, был не как у спаниеля, а как у величественного добермана. Поэтому процедуру пришлось повторять.
Так же в тот страшный второй раз нам подрезали еще и уши.
Да, наши большие висячие ушки были срезаны почти полностью, остались какие-то мизерные клочки.
Именно это у вас, людей, считается эталоном красоты, от которого уже все цивилизованные страны давно отказались. Но мы родились в России, где гуманизм приобретал какую-то искаженную форму.
Итак, наши хвосты и уши были отрезаны, а мы благополучно заключены в клетку, где нам предстояло сидеть весь день. Выпускали нас оттуда только утром и вечером на час, чтобы мы поиграли и побегали по комнате, пока новый человек мыл нашу за день загаженную клетку.
Стоит ли рассказывать, что ни о каком приучению к туалету речи быть не могло? Да и других норм поведения нам не преподавали. Единственное, чему мы могли самостоятельно обучиться, это взаимодействию в своей стае.
Клетка была мала для нас шестерых, поэтому приходилось биться за кусок места и право на отдых.
Мы были окутаны одним несчастьем — заточением без права на побег.
Глава 3. Меня выбрали!
Мне было два с половиной месяца, когда в мою жизнь ворвались изменения. Я помню этот день, наполненный радостными событиями и новыми запахами, ведущими в новый мир.
Человек, у которого мы томились в клетке, на этот раз приехал не один. С ним была Она — девушка, которая из всего нашего помета выбрала именно меня. Не зря я старалась так активно на нее прыгать и тянуть за штанину, показывая, что со мной не заскучаешь.
Она взяла меня на руки, и я стала лизать ее лицо, одновременно принюхиваясь к такому новому и приятному запаху. За последний месяц моему носу удавалось принимать лишь запахи одного человека, моих братьев и сестер, комнаты и клетки, в которой мы содержались. Ну и, конечно же, неприятные запахи наших испражнений, в которых приходилось пребывать весь день.
А тут Она.
Когда меня выпустили из рук, я мгновенно начала проситься обратно. Не потому что любила сидеть на ручках, нет, этого я вовсе не знала. А потому что хотела подробнее изучить эту девушку и лизать, лизать ее лицо. Так оно мне нравилось.