Один и тот же предмет преподается как эпоха не более двух раз в год, так что дети за это время могут забыть изученное. Пауза между эпохами — то же, что ночь между двумя учебными днями. Чтобы знания были прочными, перешли в способности, еще раз вернуться к пройденному так же важно, как пробудиться ото сна. В тот момент, когда новая область знания начинает овладевать умами, а предыдущая, еще недавно составляющая целую эпоху, меркнет, совершается нечто, в высшей степени значительное. Не устаешь поражаться, как повторение пройденного материала, который дети когда-то с восторгом начинали изучать (и это завершилось формированием в их сознании определенных образов), демонстрирует более высокую степень их зрелости в понимании проблемы, показывает, как возросли за это время их способности. То, что было недопонято, например в арифметике, теперь может быть усвоено легко и непринужденно. Именно при такой форме работы создаются наилучшие возможности для того, чтобы сконцентрировать интерес детей, активизировать его и представить содержание предмета в виде емких, легко запоминающихся образов.
Принцип преподавания по эпохам оправдывает себя и при изучении других предметов. Он является ведущим при изучении ремесел, технологии и искусства в старших классах. Каждый на собственном опыте может убедиться в преимуществах этого способа обучения, так как он позволяет сконцентрироваться на какой-то заданной теме до тех пор, пока упорным трудом поставленная цель не будет достигнута, а затем перейти к другой. Такой прием благотворно сказывается на ребенке, дисциплинирует его, что особенно важно в современном обществе, где так велик переизбыток внешних раздражителей и где внимание людей все более рассеивается.
Занятия искусством
Живопись, рисунок, лепка, музыка, чтение стихов и драматические постановки органически вплетены в младших классах в обучение по всем предметам. Если есть возможность, то многие из этих дисциплин, даже счет, грамматика и краеведение, разыгрываются в виде небольших сценок, которые затем предлагается посмотреть родителям во время «календарного праздника», причем в них принимают участие и малыши, а самые старшие взирают на это снисходительно и доброжелательно.
В ходе обучения вальдорфские школы готовят не специалистов узкого профиля, а разносторонних, физически здоровых, заинтересованных людей, которые смогут найти свое место и в дальнейшей профессиональной жизни. Здесь не идет речь о «детском искусстве». Когда мы говорим о художественной деятельности детей, мы подразумеваем совершенно иное.
Стремясь в дереве или в глине изобразить характерную повадку какого-то животного, прикладывая усилия для максимального раскрытия возможностей материала в ходе рисования, чтобы как можно лучше решить поставленную задачу, трудясь порой дерзко, порой кропотливо над воплощением задуманного, переживаешь полную самоотдачу.
Чтобы постичь тонкость обращения с глиной, овладеть нюансами лирического хорового пения или гармонией инструментального произведения, необходимы выдержка и терпение. Кризисы и катастрофы, возможные при подготовке большой пьесы (на сцене или во время оформления кулис и шитья костюмов), становятся для детей поучительным опытом совместной жизни. Но как велико удовлетворение, когда аплодисменты вознаграждают вас за все труды, сомнения и подтверждается счастье художественного творчества!
Все подобные занятия художественной деятельностью и развитие творческих способностей служат тренировкой воли. Нет лучшего способа воспитать волю, чем постоянно, с радостью возвращаться к одним и тем же упражнениям именно тогда, когда требуется преодолеть трудности. Если взрослому все равно, что избрать в качестве предмета для упражнений, то ребенку нужно нечто прекрасное, нужна радость при выполнении задания. Любое занятие искусством, если его преподносят живо, с фантазией, отвечает этому требованию. Идущие от учителя импульсы, его доброе участие в процессе творческой деятельности детей постоянно поддерживают в них неизменную глубокую заинтересованность в работе.
Живое слово
Попробуем оценить собственный опыт реалистически. Вряд ли можно представить себе школьника, который бы сказал: «Я раздобыл такой прекрасный учебник по этому предмету, что теперь смогу гораздо больше узнать», или «такой плохой, что у меня пропала всякая охота учиться». Гораздо чаще можно слышать: «В этом году у меня был потрясающий учитель, мы так много узнали нового, как никогда», или: «Терпеть его не могу, никакого интереса к его предмету не испытываю и ничего нового в этом году не изучил». Этот закон справедлив не только применительно к младшим классам вальдорфских школ, он общий и базируется на самой природе ребенка. Можно придумать самые технически совершенные вспомогательные средства, создать превосходные учебники, но это несравнимо со значением личности учителя, его способностями и самоотдачей.
В вальдорфских школах очень серьезно относятся к действию этого закона. Учитель преодолевает опасность субъективизма тем, что, отказываясь от личного, отдает все силы тому, чтобы пробудить интерес к предмету. Но для достижения этой цели он должен уметь сделать действенным живое слово. Ценность такого слова настолько велика, что в первые годы обучения наблюдается решительный отказ от учебников, к ним сдержанно относятся и в старших классах.
Ни в одном учебнике нельзя отыскать тот лейтмотив эпохи, который, проходя сквозь нее, спрессовывал бы учебный материал в единое целое, чтобы он содержал и стадии подготовки, кульминации, завершения и перехода к следующей эпохе. Этот лейтмотив выбирается каждым учителем с учетом своего класса, в зависимости от того, какое воспитательное воздействие он думает оказать на учеников. Свои знания он черпает из многих источников, а их педагогическое воздействие он постигает из науки человековедения.
Книги используются как материал для чтения, сопровождающий основной учебный курс, но предпочтение при этом отдается оригинальным работам, обладающим художественной или научной ценностью. Конечно, нельзя обойтись без книг для чтения при изучении иностранного языка. Но и в этом случае следует предпочитать оригинальные поэтические произведения специально составленным школьным заданиям.
Готовя устный рассказ, учитель тщательно отбирает материал, принимая во внимание специфические отношения, сложившиеся внутри класса, его состав и даже ориентируясь на отдельные индивидуальности. Если учитель проявит достаточное усердие и изобретательность, то найдет объективные ответы на актуальные вопросы и проблемы. Благодаря активной деятельности педагога, обучение носит живой характер, что позволяет сотрудничать ученикам различной степени одаренности и различной направленности талантов.
Тем педагогам, которые боятся проявить субъективное настроение, можно предложить рекомендации из личного опыта. Во время подготовки к уроку учитель может быть подавлен, утомлен или находиться под впечатлением личных переживаний, но, переступив порог класса, он должен оставить за дверью все личное и, находясь перед детьми, забыть свое «Я» и думать только о предстоящей работе. Тогда в процессе урока он черпает вдохновение из сфер, находящихся за пределами его собственной личности. Он набирается сил, позволяющих ему чередовать глубочайшую серьезность с юмором, напряжение с расслаблением; регулировать нарастание личностного участия учеников со спадом их активности. Будучи людьми современными, мы часто не доверяем «чувствам», говорим скептически об эмоциях и противопоставляем им желаемую объективность. Но в период, предшествующий половому созреванию, ребенок нуждается в интенсивной душевной деятельности, ему хочется проникнуть во взаимосвязь вещей, выходящих за пределы его знаний, у него развивается интерес к окружающему миру. Если учитель проявит себя по отношению к детям как человек, наделенный способностью к переживаниям, но сдержанный в своих чувствах, то ему удастся пробудить в них «прочувствованную жизнь» — у неравнодушного учителя будут неравнодушные ученики. Разве это — не одно из важнейших последствий обучения и воспитания? Ведь способность к общей радости, состраданию, сочувствию лежит в основе всех социальных ценностей. Именно живое слово, идущее от человека к человеку, в наш век расцвета техники и средств массовой информации может стать действенным методом воистину общественного человеческого воспитания.