Пример. У одного учителя в классе было два холерика, которым нужно было время от времени освобождаться от накапливавшейся в них энергии. Учитель предложил им, по условному знаку, каждый день выходить из классной комнаты на улицу и обегать один раз вокруг жилого квартала. Но это соглашение, предупредил учитель, должно оставаться тайной между ними, потому что иначе другим детям захотелось бы делать то же самое. Этот способ отлично оправдал себя, и с тех пор оба ученика стали гораздо внимательнее на уроках.
Еще несколько проблем
При необходимости можно еще более упростить и схематизировать картину, обрисованную нами в кратком экскурсе в практическую психологию. Все-таки случаи, подобные вышеописанным, достаточно редки, поскольку обладателей темпераментов «в чистом виде» совсем немного. У большинства людей, как у детей, так и у взрослых, как правило, наблюдается смесь различных темпераментов. Так, человеку холерического или флегматического склада одновременно близки также сангвинические или меланхолические черты, тогда как редко удается одновременно встретить у одного и того же человека ярко выраженные флегматические и холерические свойства, или чтобы явный сангвиник оказался бы одновременно и меланхоликом. И Штейнер, и Айзенк, исходя из совершенно различных позиций, оба, по сути, подтвердили эту закономерность.
Но случается и так, что к вам приходят ученики, сочетающие в себе противоположные качества: внешне флегматичные, они могут оказаться чрезвычайно раздражительными и вспыльчивыми. Дети, которых на первый взгляд, по их сдержанной манере, трагическому выражению лица и сухощавому телосложению можно назвать меланхоликами, ведут себя крайне беспокойно и нетерпеливо. Нередко оказывается почти невозможным отличить у них такие черты, которые можно назвать «собственными» качествами, от тех, которые формируются под влиянием среды. Учительница, познакомившаяся с педагогикой Рудольфа Штейнера, вела первый класс школы в какой-то глухой деревушке. Чтобы составить себе представление о наклонностях учеников, она попросила их в первый же день нарисовать картинки. Рисунки ей удалось поделить на три группы: в одной было много красного, в другой — желтого, в третьей — синего, в последней группе оказались рисунки с довольно расплывчатыми сочетаниями красок. Она предположила, что таким образом проявились четыре вида темперамента, и попросила посадить учеников четырьмя замкнутыми группами. На следующий день каждый ребенок получил рулон бумаги, чтобы обтянуть ею пюпитры. «Красные» тотчас же начали бить друг друга рулонами, «желтые» стали прилежно и споро работать, «синие» и «расплывчатые» только сидели и ждали помощи. В этом случае до смешного явно подтвердилось предположение, что речь идет о холериках, сангвиниках, меланхоликах и флегматиках. Опыт последующих лет углубил это впечатление. Когда позже учительница перешла работать в одну вальдорфскую школу в большом городе, то попыталась и здесь провести такой же эксперимент. Но теперь по картинкам нельзя уже было сделать подобных однозначных выводов. Так же мало дало и прямое наблюдение: все дети были, по ее собственным словам, какими-то слишком «нервными», не так-то легко было отнести их четко к какой-то одной определенной группе. После нескольких лет школьной жизни они стали гораздо спокойнее, но у большинства трудно было выделить доминирующий темперамент. Подобным же опытом делились многие вальдорфские учителя.
Мы познакомились с радом конкретных примеров, и теперь можем задать себе основополагающий вопрос: что же собственно темперамент? Чтобы ответить на него, будем исходить из двух фундаментальных фактов.
С одной стороны, темперамент имеет очень глубокие корни в человеческой природе. Намеренное преобразование темперамента принадлежит к числу самых трудных задач, которые способен поставить перед собой человек. Из приведенных примеров видно, какими мощными и выразительными могут быть внешние выплески темперамента, как определенная внутренняя предрасположенность бывает связана даже с особым физиологическим своеобразием (особенно четко это заметно у Самуэля и Эрика). Все мы замечали, что многие холерики имеют коренастое, «кряжистое» телосложение. Тесная взаимосвязь между гармонически округлыми ("пикническими") формами тела и флегматическим темпераментом, а также между длинной, худой ("лептосомной") фигурой и меланхолическим темпераментом наблюдаются достаточно часто и подтверждена известными исследователями Эрнста Кречмера. С другой стороны, бросается в глаза, что темперамент в течение жизни человека часто очень сильно меняется без особых к тому стараний. В самом общем виде можно утверждать, каждый возраст отличается своим наиболее характерным для него темпераментом. Так, каждый здоровый ребенок чаще всего бывает сангвиником, подросток несет в себе заряд холерической динамики, у взрослых преобладает серьезная меланхолия, а у пожилых на всем лежит налет флегматической созерцательности. Глубоко коренясь в человеческом существе и одновременно подвергаясь изменениям, выбросы темперамента оказываются сложными, действительно загадочными явлениями. Как же они все-таки проявляются?
Рудольф Штейнер описывает, как в этом феномене выражаются разные стороны человеческой сути. Флегматические, сангвинические, холерические или меланхолические черты детской личности зависят от того, как в образе жизни и в поведении ребенка сочетаются его физические потребности, «эфирные» силы, душевная жизнь с ее симпатиями и антипатиями и свое «Я» (собственная духовная суть), и какие из этих сторон преобладают. У взрослого взаимодействие телесного, душевного и духовного происходит иначе, и в различных проявлениях его темперамента заявляют о себе другие стороны его существа. Изменения темперамента, подчас резко бросающиеся в глаза, наблюдаются уже накануне пубертатного периода или во время него и зависят от происходящих при этом внутренних изменений. Если бы мы занялись здесь еще более детальным рассмотрением закономерностей, управляющих подобными процессами, то это завело бы нас слишком далеко (См.: Штейнер Р. Семинарские обсуждения. 21.08.1919).
Темперамент и жизненные силы
Итак, темперамент человека явно носит отпечаток личного, это один из элементов его существа, признак индивидуального, о чем свидетельствуют сангвинические, холерические, флегматические и меланхолические особенности проявления свойств личности. И собственно говоря, дело здесь в том, чтобы обозначить, определить тот слой, где следует искать «эфирные» силы, поддерживающие жизнь в человеческом теле и сообщающие ему его облик. Память и жизненные привычки человека, как многократно подчеркивалось Штейнером, входят в это силовое поле.
Отсюда становится очевидным, что проявления темперамента трудноуправляемы, хотя и выражаются часто самым элементарным образом; здесь речь идет как раз о мощных сверхчувственных силовых структурах. Если проникнуть в суть отличий темпераментов, то станет понятным, что климат, земля, повседневные привычки, язык и атмосфера душевной и духовной жизни, сложившиеся в какой-то местности, нередко оказывают такое сильное влияние на внутреннюю позицию отдельных людей, что можно утверждать (не игнорируя подчас весьма заметные индивидуальные отклонения) о существовании некоего типичного для жителей данной области «национального темперамента».
Наверное, эти факторы объясняют, как трудно обнаружить доминирующий темперамент у нервных детей. Настроение ребенка, действительно, является серьезным временным, преходящим признаком. Дети часто бывают непоседливы, но это не свидетельствует об избытке у них жизненных сил (разумеется, подвижность и нервозность — это не одно и то же). Наоборот, в докладе от 11.01.1912 Рудольф Штейнер описывает, как бессмысленные, непроизвольные движения свидетельствуют об ослаблении действующего в организме «эфирного» силового поля; осмысленность же движений человека свидетельствует о том, что его тело находится под целительным влиянием этого поля. Причем в школьной практике эта тенденция усиливается, если методы проведения занятий и организация обучения скучны и заставляют зазубривать материал просто потому, что не удается с помощью чувства связать внутреннюю жизнь ребенка с выполняемой им деятельностью. По всей видимости, это характерно для многих современных детей. Все это убеждает в том, что нельзя научить (заставлять) детей «подавлять» темперамент. В значительно большей степени уместно говорить о волевом и осознанно дифференцированном подходе учителя к различным типам темпераментов детей. (В главах «Обучение арифметике», «Обращение с красками» и «Наука о животных» приводятся примеры того, как педагог учитывает темперамент учеников в обучении разным предметам). Вообще сегодня, более чем когда-либо, необходимо активизировать жизненные силы ребенка, приближая обучение к жизни, создавая на уроках живую атмосферу и если это удается, то, как подтверждает опыт, сначала властно дает о себе знать именно несбалансированность темперамента, причем направление этого «перекоса» не всегда можно предугадать, но постепенная корректировка помогает устранить «перекос». Многим покажется интересным такой случай. Один пятнадцатилетний мальчик поступил в девятый класс вальдорфской школы. В прежней школе у него сложились плохие отношения с товарищами по классу. Здесь же он сначала был робким и замкнутым, сидел за партой почти не двигаясь. Если происходило нечто, что выводило его из задумчивости, он всегда пугался и совершал в этот момент безотчетные, неконтролируемые движения. Без труда вы сочли бы его меланхоликом. Однако спустя какое-то время он «оттаял», стал все более проявлять себя как веселый сангвиник, все чаще доводилось ему до полного изнеможения рассмешить весь класс своими детскими забавными шутками. Он словно набрался живительных сил, улучшилось его самочувствие.