Главы, посвящённые Симе и его отцу, тоже в известной мере плакатны. Поэт даёт прямые противопоставления — безделью и обжорству Пети, его жадности противопоставлены доброта и деловитость Симы, а отвратительному облику отца Пети («Очень толстый, очень лысый, злее самой злющей крысы») — образ залихватского кузнеца, отца Симы («Симин папа всех умнее, всё на свете он умеет»).
Плакатность, остросатирическая, когда речь идёт о семье буржуев, разумеется, совсем иная в главах, посвящённых Симе и его отцу. Она здесь проявляется только в обобщённости характеристик героев, прямой противопоставленности этих графически чётких типовых характеристик тем, которые даны буржую и его сыну. А сюжетные эпизоды глав о Симе написаны в тональности, близкой к лирической, и пронизаны мягким юмором. Параллельность, противопоставления сохраняются и здесь:
Ощетинивши затылки, выставляя зубы-вилки и подняв хвостища-плети, подступают звери к Пете.А к Симе приходит верблюд со штанами и курткой:
Чтобы их тебе принесть, сам на брюхе выстриг шерсть.Щенок, который звал зверей наказать обидчика Петю,
Симе лапу подает. — Спасибо от всей щенячьей души!Единственный эпизод, которому нет аналогии в Петиных похождениях, — появление октябрят, принимающих Симу в компанию. Этим подчёркивается одиночество буржуя, который всем противен, всем надоел. Недаром милиционер жалуется: «Сущий ад — дети этих буржуят».
Параллельные сюжетные линии связываются в заключительной главе — опять не встречей героев, а тем, что к октябрятам, которым нечем посолить испеченную в костре картошку, падают с неба два мешка соли, а затем и все лакомства, съеденные Петей. Так снова обыгрывается чудовищная сила взрыва, разорвавшего маленького буржуя.
Если считать аллегорией то, что маленький буржуй лопнул и всё, чем он набил пузо, попадает к пролетарским детям, — то она, пожалуй, для малышей сложна. Но весьма возможно, что аллегория и не лежала в замысле вещи, а возникла из сюжета как бы самопроизвольно. Во всяком случае, Маяковский её никак не подчёркивает и в дидактическом заключении стихотворения говорит о другом:
Сказка сказкою, а вы вот сделайте из сказки вывод. Полюбите, дети, труд — как написано тут. Защищайте всех, кто слаб, от буржуевых лап. Вот и вырастете — истыми силачами-коммунистами.Таким образом, политическую сказку Маяковский приводит к этическому лозунгу, определяющему нормы поведения советских детей.
Как все агитационные стихи Маяковского, и это произведение прочно связано с политической и бытовой обстановкой того времени, когда поэт работал над ним. Были годы нэпа, и хотя победа пролетариата определилась окончательно, но в стране ещё шла острая классовая борьба. Детей буржуазного воспитания было тогда немало в городах. Восстанавливалось хозяйство, но быт рабочих ещё был трудным.
Приметы времени, которые даны в «Сказке», резко отличаются от нынешних социальных и бытовых условий. Это привело к тому, что некоторые строки вызывают у сегодняшних детей вопросы, которые требуют разъяснений.
Но в то время, когда появилась «Сказка», значение её было очень велико. Убеждение работников Госиздата, будто стихотворение сложно для детей, опиралось не на проверку восприятия его малышами, а на распространенный тогда предрассудок, будто стихи Маяковского вообще непонятны — не только детям, но и взрослым. Ведь заявила же Библиотечная комиссия, что не всё понятно её членам в стихах «Прочти и катай в Париж и в Китай».
Предрассудок этот очень печально отразился на судьбе «Сказки» — она почти не дошла к читателям как раз тогда, когда была им нужнее всего. При жизни Маяковского «Сказка» была издана всего один раз в количестве 10 тысяч экземпляров. Конечно, тиражи детских книг были тогда значительно меньше нынешних, но всё же произведения Чуковского, Маршака выходили за те же годы в количестве 100–200 тысяч экземпляров и даже действительно совсем непонятные детям стихи Шарова «Здравствуй, жизнь!» были изданы в пятидесяти тысячах экземпляров.
И всё же «Сказка» сыграла роль в развитии нашей детской литературы. Поэты её прочли. Они увидели, что на социальные и политические темы можно писать доступные детям весёлые сюжетные произведения. Они увидели, что в работе над такими стихами можно опираться на фольклор. А руководители детского чтения, редакторы (если не говорить о тех, кто вообще был против современной темы в детской литературе и, в частности, не принимал поэзию Маяковского) увидели, что прежние неудачи политических стихов для детей объяснялись либо попытками выразить сложную тему в примитивных формах, либо неудачами в поисках художественных средств, которые были бы пригодны для выражения новых тем и отвечали особенностям восприятия детьми поэтических произведений.