— И всё же, пару уточнений. Вас так и мучают тревожные сны. Часто?
— Каждый раз, как удаётся сомкнуть глаза на час-другой.
— О… и что-нибудь изменилось с того момента, как мы виделись в последний раз? Нет? — Он проследил за тем, как я мотаю головой. — Отлично.
Отлично?!..
— Почему? — Я даже за помощью к Соламейну обернулась.
— Это значит, что тёмная сила в вас не прижилась. По большому счёту она должна вам подчиняться, но пока вы плохо её контролируете. Поэтому она борется, ищет бреши…
Я сморгнула. Медленно открыла рот.
— Подождите, вы говорите, что если я… смирюсь с ней и научусь контролировать, то заживу спокойно?
Наверное, не самый правильный вопрос к светлому архимагу. Точно, бывали лучше.
— Ну, боюсь, спокойствия вам сейчас никто не может обещать, — улыбнулся он тонко. — В мире с самой собой — так вернее. Однако чем лучше вы примете тьму, тем сложнее будет вернуться к свету.
— А…
— Не навредит ли она вам, защищаясь?
— Энарентил. — Не знаю, что Соламейн хотел сказать. Но в его голосе я прочла что-то вроде «прекрати её мучить». Архимаг воздел руки:
— Не волнуйтесь. Оба. Я видел многих тёмных магов, которых пытались «переучить» — во времена моей молодости это ещё не считалось зазорным. К сожалению, о тех временах стараются забыть. Да и вряд ли кто-нибудь из тех людей мог похвастаться вашей силой… Но была одна женщина, которая послужит вам примером — она позволила мне сделать то же самое, что вы сейчас.
— Кто?
— Королева Шарина Элре.
Мироздание…
Вот уж о ком я не ожидала сейчас услышать — так это о матери Азмарена!
Эльф произнёс её имя с учтивой улыбкой. Посмотрел куда-то в сторону — на пруд? Или дальше? Я вдруг вспомнила, что где-то рядом должен быть павильон, посвящённый ей — в Айшенаре говорили.
— Подождите. То есть вы знали её и даже больше, проводили эксперименты… с ней?
Над ней?
— У неё запутанная и довольно печальная история. Не буду вдаваться в подробности, но да, нам довелось работать вместе.
— Она же демоница, — только и выдавила я.
— Демоница в отчаянном положении, — поправил архимаг.
Не знаю, зачем он всё это мне рассказал. Может, чтобы удивление перекрыло страхи? Кстати, сработало: волнение ушло на задний план, на переднем маячили вопросы. Пометка на будущее: мне нужно больше узнать об этой женщине. Как-нибудь потом.
— Смотрю, разговоры вас немного расслабили, — улыбнулся пожилой эльф, подтверждая мои догадки. — Правда, не до конца. Соламейн, может, ты скажешь девушке что-нибудь приятное?
Мой дорогой куратор моргнул пару раз, нахмурился.
— Я же говорил: ты в надёжных руках.
Правда, мне казалось, что где-то внутри он волнуется не меньше моего. Наверное, в этом и разница? Архимаг расстроится, если со мной произойдёт что-нибудь дикое — но не сильно. Эксперимент не удастся, планы нарушатся… нет, я его не виню. Но Соламейн беспокоится за меня совсем иначе.
Насколько глупой нужно быть, чтобы отмахиваться от этого? Не понимать, не принимать ценность? Я слегка двинула кистью — костяшки пальцев коснулись одежды куратора, и тот, откликнувшись, снова сжал мою ладонь.
— Так тоже подойдёт, — странным тоном произнёс архимаг. — Хорошо, закрывайте глаза. Вам ничто не угрожает. Вспомните что-нибудь приятное… ваш дом, а лучше ваши мечты.
Я фыркнула. Типичный совет всех светлых мастеров… А потом на лоб легла рука — прохладная и сухая как воздух вокруг. Незнакомая.
Веки сомкнулись плотнее. Несколько секунд я витала в плотной темноте — пока чёрный экран перед глазами не умудрился завертеться. Нет, не совсем чёрный. На нём появлялись блики, пятна… которые плавно заполняли пространство.
Вдох-выдох… Вдох-выдох.
И я поплыла.
…Чудное дело: во тьме я тонула, а к свету, кажется, лечу. Нет, не птичкой… вспомнился мой чемодан, который тащил по воздуху господин Фирсат. Что ж, у каждого своя романтика. Главное, что вокруг — свобода, и мне приятно.
Тепло.
Мир медленно крутится. Передо мной вдруг встаёт лицо мамы, которую я так давно не видела. Она сидит, как всегда собранная, сложив руки на столе. Вздыхает.
— Я даже рада, что ты поедешь в Москву. Ты же знаешь, я всегда хотела лучшего для тебя.
Да, я знаю, хотела. Успеха во всём — лучших оценок, разумного поведения, престижной работы… Она никогда не жалела времени, чтобы помочь мне с уроками, неизменно хвалила за все достижения…