Та сразу подтянула корсаж и поторопилась застегнуть крючки, ловко вывернув руки за спину. «Что раньше мешало быть такой шустрой?» — немного сердито подумала я, потому, что медлительность Ангелины, из-за того, что мы в дуэте, иногда доставляла мне неудобства, а то и проблемы.
— А ноги? — присоединилась к обсуждению ещё одна драконица. — Они у них всех тонкие, как палки!
— А их кожа? — подхватила эстафету обидных высказываний другая, — Эти балерины, бледные, как ночная моль!
Я, уже полностью одетая и обутая, приподняла подбородок, встала в третью позицию и красиво сложила руки. Приготовилась держать словесный удар, на случай, если меня заметят и тоже начнут оскорблять. Показалось, лучше принимать его так.
— Ну! И кто из Вас солистка? — требовательно спросила Лола.
Майя Рудольфовна, которая до прихода дракониц помогала девочкам с крючками на корсажах или с закреплением волос, сейчас неподвижно стояла, держа в руках диадему солистки, Натальи. Видимо, как раз собиралась крепить её, когда наши сборы так бесцеремонно прервали.
После вопроса принцессы, Майя мельком взглянула на помертвевшую Наталию, а потом, вдруг, сделала несколько быстрых шагов к моему спасительному дивану и водрузила диадему на мою голову.
— Ах да, конечно, солистка у вас отдельно одевается, чтобы девочки её не толкнули случайно, — понимающе произнесла Лола. — Балетные славятся жестокостью по отношению друг к другу.
— Да. Вот. Она, — учитель отодвинулась от ошалевшей меня, открывая обзор драконицам.
Лола оценивающе окинула взглядом мою замершую в красивой позе фигурку и противно поманила к себе пальчиком. Я посмотрела на Майю, девочек, дракониц, отчаянно не желая подчиняться этому унизительному движению пальцем… Тянулись минуты…
Принцесса тяжёлым властным взглядом вынуждала меня подчиниться. Майя Рудольфовна подтолкнула в спину. Я неохотно медленно вышла в центр комнаты, изящно вытягивая носочек. Окружающие притихли. Наши девчонки переваривали мой перевод в солистки, а драконицы молчали в ожидании того, что задумала Лола.
— Так, так, так… Имя? — принцесса сделала круг вокруг меня.
Я напряжённо держала позу, не оглядываясь на неё, хоть и ожидала удара в любое мгновение.
— Александра, — прозвучало хрипло.
— Что же ты такая непривлекательная, Александра, а?
Драконицы, теперь стоявшие за спиной принцессы тут же дружно присоединились к забавной для них игре:
— Неприглядная, а?
— Нескладная, а?
— Нелепая, а?
— Некрасивая, а?
— Нездоровая, а?
— Я здорова, — огрызнулась только последней участнице мерзкой игры.
С остальными утверждениями, возможно, стоило и согласиться? Когда мы занимались в классе для хореографии, наблюдая за своим отражением в зеркале, я и сама была страшно недовольна своим внешним видом. Чем-то сама себе напоминала подросшего цыплёнка, когда тот едва подрастал. Пушистый жёлтый шарик переставал был милым — сквозь пух то тут, то там, пробивались первые перья, тонкие ноги становились длинными и некрасиво утолщёнными в суставах. Частенько я сама себе тоже казалась такой же голенастой и нескладной, как подросший цыплёнок. Обожаемая Серафима успокаивала, чтобы я не забивала голову глупостями, мол, просто у меня сейчас возраст такой, а когда подрасту, стану красавицей. Но я всё равно переживала.
— Нет, это недоразумение не сможет затмить Эсмеральду, — задумчиво протянула Лола.
Её противные подружки согласно загомонили, свысока поглядывая на меня и кивая головами.
— Ну-ка, встаньте в ряд! — приказала принцесса остальным нашим балеринам.
Пуанты завязали не все, поэтому, когда девочки выстроились, за некоторыми по полу тянулись ленты. Лола стала задумчиво прохаживаться вдоль строя.
Время от времени, оттопыренным острым указательным пальцем она сильно толкала одну из воспитанниц института в грудь, приговаривая что-то обидное:
— Не годишься!
— Носатая!
— Лупатая!
— Уши слишком большие!
Невольно делая пару шагов назад, из строя, отбракованные девочки потирали место, куда их ударили пальцем, и униженно отходили в угол. Наконец, из всех десяти балерин в ряду, в центре комнаты осталось двое: Наталия и Ольга.
— Ты! — остановила принцесса свой палец на Ольге.
Она повернула голову к Майе Рудольфовне и приказала:
— Вот эта институтка сегодня будет солисткой!
— Но… — растеряно начала Майя.